Глеб Соколов - Попрыгунчики на Рублевке

Кровать была застелена дешевым застиранным бельем белого цвета. Одеяло и простынь были у́же широченного матраса.

— Почему ты не запираешься? — Макс уселся на край кровати. Пару раз подпрыгнул, пробуя упругость пружин. Похлопал ладонями по матрасу. — Тебя украдут вместе с моим подарком… Новое белье так и не купила?

— Нет денег, — наконец пришла в себя писательница.

«Я теперь не Теодора, а Вика».

— Что мне запираться?.. Эту дверь можно выбить вместе с замком одной рукой…

— Иди сюда, жмотина… — проговорил Тавурин и раскрыл объятия.

Когда Боккум подошла к нему, он без лишних слов повалил ее на кровать и все так же молча овладел ею…

Не сразу, но Теодора поняла: Вика — незаконнорожденная дочь Президента. «Так вот чей труп я на самом деле закопала в своем саду!.. Но почему до сих пор ее не ищут?»

Обыскав деревянный домик, Боккум не нашла каких-либо материалов, которые открыли бы для нее подробности Викиной жизни. В памяти мобильного телефона кроме Макса Тавурина не числилось никаких известных личностей.

«Необходимо как можно скорее прекратить выдавать себя за покойницу!» Но Теодора знала, что продолжит рискованную игру. Только так она могла поддерживать отношения с Тавуриным. Она была от него без ума.

При этом пыталась убедить себя, что отношения с модельером ничего для нее не значат.

«Я смогу выкрутиться. В какой-то момент поругаюсь с ним. А может, он сам исчезнет. Черт! Как нехорошо, что он застал меня в доме. Но кто знал, что так может произойти?!»

Во время следующей встречи с Максом писательница обнаружила, что все гораздо хуже, чем она могла предположить.

Ревновавший ее Тавурин умудрился проследить за ней. Теперь он знал, что его Вика целыми днями не выходит из одного особняка, владельцы которого пока ему неизвестны.

Открыв ключом простенький, слегка заедавший замок, Боккум вошла в дверь.

— Почему у тебя так сыро и холодно? Как в могиле. Ты что, не топишь печь?.. Прежде ты делала это регулярно. Ты очень изменилась. Я не понимаю… У тебя какое-то другое лицо… — Макс замолчал. Примерно двадцать секунд он пристально рассматривал Викторию-Теодору, а потом проговорил фразу, заставившую Боккум похолодеть. — Ты словно и не ты. Что ты сделала с Викторией, которую я знал?.. — Некоторое время он вновь молчал. — Есть люди… Очень влиятельные. Я обещал им, что ты замолвишь за них слово перед своим отцом. Но ты ничего не сделала. Теперь они непрерывно прессуют меня. Я не говорю им, кто ты и где ты… Скрываю твое имя. Но еще немного и они просто заставят меня сделать это! Я знаю, где ты проводишь время!.. Я следил за тобой. Дом Теодоры Боккум. Торчишь у нее днями и ночами, а на мои просьбы не обращаешь внимания!.. А может быть, там живет вовсе не писательница, а какой-нибудь ее родственник мужского пола? Хочешь, я попрошу своих друзей, тех, что стремятся выйти на твоего отца, заняться ею?.. Вернее, им… Тем, кто торчит вместе с тобой в этом доме. Да!.. Я именно так и сделаю. Ты меня не обманешь!..

— Ты окончательно свихнулся!.. — пробормотала Вика-Теодора. Ее охватывала паника. Что делать, она не знала. Макс Тавурин становился опасен.

Боккум медленно шла по коридору. Тавурин был единственным человеком, который, знал ее как Вику, видел ее в убогом домике. Все последнее время писательница думала, что ей остается только один выход: убить модельера. Но Теодора чувствовала — вряд ли сможет осуществить замысел на практике.

«Одного человека я уже убила. Но тогда все произошло по стечению обстоятельств… Надо купить пистолет. Или раздобыть яд…» Разговор с Максом предвещал ей новые страхи. Модельер требовал определенного ответа. Она не могла больше водить его за нос.

Он должен ждать ее в маленькой комнатке, располагавшейся за одной из дверей с правой стороны коридора.

Подойдя к ней и взявшись за ручку, покрытую сплавом под золото, Теодора подумала, что так и не удалось изобрести никакого выхода. В следующее мгновение ее глазам открылось ужасное зрелище: Тавурин был мертв. Его кровь растекалась по полу…

— Читай!.. Статья с большой фотографией на последней полосе… — Тот самый человек с лысой макушкой, которого Килин встретит через некоторое время в доме Барона, стремительно прошел через огромный кабинет, бросил на полированную поверхность стола свежий выпуск деловой ежедневной газеты.