Глеб Соколов - Попрыгунчики на Рублевке

Барон неожиданно вскочил, уперся коленом в столик — бутылка и стаканы полетели на пол, — вцепился Гливе в горло:

— Чего ты добиваешься?!. Все равно не можем быть вместе: я здесь, она — там, в прошлом…

— Так попади туда опять! Сделай так, чтобы это стало возможно! — прохрипела Олекса, не пытаясь оторвать его руки от горла.

Барон неловко откинулся обратно — опять со стола на пол полетела посуда, раздался звон бьющегося стекла. Он безвольно упал на диванчик и зарыдал.

— Пойми, не один ты страдаешь, — проговорила модель, потирая шею. — Она тоже мучается.

Барон встрепенулся, уставился не нее, но не произносил ни слова.

Девушка выдержала паузу…

— Я знаю… У меня есть особая связь с ней. Она просила передать тебе, что хочет увидеться. Эрика ждет, что ты сделаешь прошлое снова доступным. Попади во что бы то ни стало в девятнадцатый век! Она должна сказать тебе кое-что…

Александр облизал пересохшие губы.

— Хорошо. Я сделаю, как она просит, — тихо проговорил он. — Но только предупреди ее: или все как-то окончательно решится, кошмар развеется и мы больше не расстанемся, или я убью ее… Или пусть Эрика убьет меня! — добавил Барон, немного помолчав…

— Я так понимаю, что мы никуда не плывем?.. — очень спокойно спросила модель.

Яхта, управляемая опытным рулевым, шла к острову на водохранилище — там стоял маленький дворец. Олекса говорила, что он принадлежит ее друзьям. Там они должны были провести время до завтрашнего утра.

— Вели капитану разворачиваться обратно к берегу. Там ты оставишь меня. Дальше я поеду один. — Александр сел ровнее и скрестил руки на груди. Взгляд, которым он исподлобья сверлил девушку, был полон ожесточения.

— Деньги на проект будут перечислены, — проговорила Эрика. — Но ты не должен ни на минуту забывать, что это мои деньги. Ты всего лишь управляющий, наемный работник, которого могут в любой момент вышвырнуть вон!

— Не расходись, сестренка, не расходись!.. — Модельер Макс Тавурин и Эрика были братом и сестрой. — Вышвырнуть меня вон ты не сможешь. Кто будет создавать коллекции одежды?.. «Макс Тавурин» — мой бренд! Ты всего лишь финансовый донор для его раскрутки… Конечно, спасибо тебе. Все это здорово. Класс! Без твоих усилий я бы и не мечтал о таком. Но не думай, что сможешь обращаться со мной, как с грязью.

Низенькая, по пояс взрослому человеку калиточка, выкрашенная голубенькой масляной краской, была закрыта на замок. Лодочная станция не работала. День кончен!.. Лодки были привязаны цепями к металлическим кольцам, вделанными в дощатый помост. Каждую цепь замыкал такой же, как на калитке, замок.

Полная тишина. Лишь изредка набегала легкая, непонятно откуда взявшаяся волна. Точно водохранилище дышало, изредка вздымая широкую, плоскую грудь. Тогда лодки слегка покачивались, а цепи издавали глухой, неприятный звон…

К дремлющей лодочной пристани со стороны искусственного моря двигалась яхта. Скорость ее невелика. На носу парусника — девушка, державшаяся одной рукой за ванту, — другая рука приставлена ко лбу: закатное солнце слепило глаза, мешая рассматривать берег.

Некоторое время он был пустынен, и девушка на яхте принялась нервничать. Ей все казалось — теперь и прежде, — что ее роль в этой истории слишком грязная и неблагодарная. Наступит момент, и ее вышвырнут, как кожуру от банана.

Наконец, на берегу возникло движение… Красавице на яхте стало легче — пока все по плану.

Медленно и плавно одолевая ухабы, к лодочной пристани двигался большой черный автомобиль. Девушка — это была Олекса — крикнула человеку, управлявшему яхтой, чтобы прибавил ход. Но ветерок был слишком слаб. Суденышко и без того двигалось на максимально возможной скорости. Лодочная станция ожила: оказалось, что в будке, стоявшей с внутренней стороны у замкнутой калитки и предназначенной для продажи билетов, сидел человек. Теперь он отворил узкую дверку и вышел на дощатую пристань. Лимузин продолжал медленно приближаться. Сколько человек сидит внутри и кто они — различить сквозь тонированные стекла было невозможно.

Лодочник снял с калитки замочек и принялся спокойно ждать. Видимо, был предупрежден о визите и хорошо знал того, кто едет к нему в гости… Наконец длинная машина остановилась. Из распахнувшейся двери не торопясь вылез Махмут, размял ноги, пошел навстречу лодочнику. Яхта была уже так близко, что девушка могла различить лица людей. Олекса приветственно замахала рукой.