Михаил Ежов - Бумажные шары

До гатхира донёсся грохот обрушивающихся потолков — должно быть, это зал с разломанной машиной медленно превращался в руины.

Закуро надеялся, что кианши оказались погребены под сводами лабиринта. Если не все, то большинство.

Он добрался до зала со столами и ненадолго остановился, чтобы перевести дух: в голове пульсировало, перед глазами плясали уже не цветные огоньки, а тёмные пятна.

— Шевелись! — заволновался Дару. — Сейчас тут всё рухнет!

Закуро пошёл между столами, хватаясь за них, чтобы не упасть. Его тошнило.

Спустя минуту он оказался в помещении, из которого наверх вела лестница. При виде крутых ступеней гатхир усомнился, что у него хватит сил вскарабкаться по ним.

Тем не менее, подбадриваемый и проклинаемый Дару, он всё-таки заполз наверх.

Выбравшись из люка, Закуро прислушался. В доме царила паника: должно быть, взрыв паровой машины изрядно тряхнул здание.

Гатхир надеялся, что фундамент не выдержит, и весь притон рухнет, но не собирался этого дожидаться. Выйдя из комнаты, он увидел мечущихся по внутреннему дворику гостей: люди носились взад и вперёд, сталкиваясь друг с другом, падая и поднимаясь. Из дверей выскакивали полуголые мужчины и женщины. Гости были плохо знкомы с планировкой дома и не знали, куда податься. Иногда среди них появлялись растерянные слуги.

По одной из стен пошла трещина. Она быстро увеличивалась и вскоре достигла террасы, часть которой немедленно обвалилась с оглушительным треском.

Воздух наполнился криками. Люди толкались, выдавливая своей массой раздвижные двери.

Паника была гатхиру наруку. Смешавшись с толпой, он пробрался к выходу и вместе с людским потоком выбежал на улицу. Оставалось только свернуть в ближайший переулок, сорвать с себя маску и плащ, а затем затеряться в многочисленных двориках Эдишамы.

Закуро шагал минут десять, пока не перестали доноситься крики гостей дома Дасике Исами. Лишь тогда он прислонился к росшему на улице дереву и удовлетворённо улыбнулся: всё получилось как нельзя лучше. Если даже кто-то из вампиров и уцелел (а наверняка так и случилось), он разрушил их логово, уничтожил паровую машину и хотя бы часть кианши, а также несколько ящиков с чёрной жидкостью, столь важной для вампиров. А главное: никто не знает, что это сделал он. Закуро тихо рассмеялся.

— Доволен? — проговорил Дару. — Теперь ты уймёшься? Оставишь кианши стражникам?

— Да.

— И что будем делать?

— Отправимся в Кхамрун.

Двойник вздохнул.

— Почему я не удивлён?!

— Потому что ты меня знаешь.

— Из огня да в полымя.

— Не волнуйся. В Кхамруне нам придётся иметь дело с людьми.

— Сумею ли я выразить словами, как счастлив?

— Прежде всего, пойдём домой и поспим. Я что-то неважно себя чувствую.

— Уже легче. А то я решил, что ты прямо сейчас Гацорэ убивать потащишься.

— Язви, сколько влезет, — ответил Закуро.

Отойдя от дерева, он зашагал по переулку.

— Знаю, тебе на моё мнение плевать, — не унимался Дару.

— Это не так.

— Да неужели?

— Ты — часть меня, так что нам лучше не ссориться, верно?

— Я и не собирался. Но согласись, сегодня нам просто повезло. Взорвись машина чуть раньше, или не окажись там лестницы…

— Всё было бы по-другому. Но мы вырвались, так что успокойся.

Дару фыркнул.

— Легко сказать, особенно учитывая, что теперь ты собираешься прикончить главу синоби! Нельзя выбирать заказы попроще?

— У нас всё получится, — сказал Закуро. — Я это чувствую.

— Ещё кости брось!

— Может, и брошу.

Дару пробормотал что-то неразборчивое и замолчал, чему гатхир был очень рад.

Спустя несколько минут он уже поднимался по лестнице к себе домой. Открыв дверь, Закуро скинул с себя всё снаряжение и одежду, прошёл прямо в спальню и рухнул на кровать. Голова гудела и раскалывалась. Кожа на лице горела — жар взрыва всё-таки опалил её.

Только теперь Закуро почувствовал, как сильно устал. Хотелось немедленно уснуть, но гатхир взял себя в руки: сначала нужно помыться. С трудом поднявшись, он направился в ванную. Горячая вода, естественно, отсутствовала, но Закуро было не привыкать мыться холодной.

Спустя четверть часа он улёгся в постель, твёрдо решив отправиться в Кхамрун не позднее, чем через день, и тут же забылся сном.

Куда иду я?