Михаил Ежов - Бумажные шары

— Я всегда честно раскошеливался.

Алхимик сокрушённо покачал головой.

— И никогда не просили в долг. А что я слышу теперь? Господин Кедо считает себя бедней старого Фуратори!

Закуро виновато развёл руками.

— Трудные времена.

Алхимик театрально закатил глаза, смежил веки и даже печально покрутил головой, показывая, что никто не понимает значения этих слов лучше него. Похоже, дело шло к тому, что о кредите придётся забыть. Закуро прикинул, что у него останется, если он расплатится с Касо Фуратори. Не сказать, чтоб совсем мало, но кто знает, сколько понадобится потратить в Кхамруне? Лучше всё-таки уболтать старика. Хотя столь опытный собеседник едва ли поддастся.

— Мне нужна горючая смесь, — сказал Закуро. Он решил для начала выяснить, есть ли у алхимика подходящий товар: может быть, разговор о поверении в долг быстро утратит смысл. — Очень легко воспламеняющаяся. Буквально мгновенно и от малейшей искры.

— И чтобы нельзя было потушить? — с пониманием уточнил Касо Фуратори.

— Именно.

— Кажется, скоро запылает и так слишком много пожаров.

Алхимик явно имел в виду царившие в империи настроения и хотел знать, будет ли его клиент иметь отношение к беспорядкам, когда они начнутся. Опыт прошлого научил его быть осмотрительным в торговле, особенно если речь шла о товарах вроде того, что требовался гатхиру: благодаря разрушительной мощи они привлекали слишком много внимания.

— Боюсь, всё к этому идёт, — ответил Закуро. — Но я не занимаюсь политикой. У меня… личная необходимость. Кроме того, я даже не уверен, что это средство мне пригодится. Я хочу иметь его на крайний и нежелательный случай.

Алхимик побарабанил пальцами по прилавку.

— И много вам нужно горючей смеси?

— Ну, я не собираюсь поджигать императорский дворец.

Касо Фуратори задумчиво покачал головой, поправил очки.

— Даже не знаю, стоит ли доверять такое средство человеку без йуланя в кармане, — проговорил он, слезая со стула. — Пожалуй, нет. Но я всё-таки покажу вам кое-что, раз уж вы зашли и уже провели здесь напрасно столько времени.

Алхимик проковылял между стеллажами к старому запертому шкафу и достал из кармана связку ключей. Дрожащими пальцами выбрал нужный.

— Я называю эту смесь «Пламя Ун-Фулуна». Так звали одного дракона из древних легенд. Он… Впрочем, неважно.

— Я слышал о нём, — сказал Закуро.

— Очень хорошо, — Касо Фуратори отпер дверцы шкафа и вытащил металлический тубус с завинчивающейся крышкой. — Вот этого хватит, чтобы спалить двухэтажную пагоду. «Пламя Ун-Фулуна» нельзя потушить водой — только если засыпать землёй или песком. Вспыхивает мгновенно. И не советую класть его возле затопленного камина. Этот цилиндр стоит десять золотых, но для вас, господин Кедо, — восемь.

Закуро покачал головой. Было ясно, что в долг он ничего не получит. Впрочем, он особо и не рассчитывал: алхимики не славились доверчивостью. Но восемь золотых могли существенно истощить его денежный запас.

— Может, у вас что-нибудь припрятано на чёрный день? — спросил Касо Фуратори, улыбнувшись одними губами. — Зашито в подкладке?

Алхимику, конечно, хотелось продать тубус. Названная сумма позволила бы ему, при его скромных потребностях, спокойно жить пару месяцев, а то и дольше.

— Увы, — развёл руками Закуро.

Цепкий взгляд алхимика обежал фигуру посетителя, подмечая каждую деталь, и остановился на кольце с гербом дома Ханако.

— Я могу взять в залог украшение, — нехотя сказал Касо Фуратори. — Оно не стоит восьми золотых, но наверняка дорого вам как память. Выкупите, когда разбогатеете.

Закуро взглянул на кольцо. Вырезанный на камне герб остался единственным, не считая татуировки, что связывало его с покойным сюадзином. Не пришло ли время расстаться с ним? Сняв украшение, гатхир протянул его Касо Фуратори. Тот быстро сунул кольцо в карман. За него можно было выручить два, а то и три золотых — лучше, чем ничего.

— Прошу, — алхимик протянул Закуро тубус. — Надеюсь, этого хватит.

— Я тоже, — отозвался гатхир, пряча покупку в сумку.

— Обращайтесь с этим очень аккуратно. Не подожгите себя случайно.

— Постараюсь.

— Если что, я вам ничего не продавал, — Касо Фуратори направился к прилавку. — Неприятности мне не нужны. Я и так хлебнул их сполна. Как вы используете товар, дело ваше, я не могу за это отвечать.

— Само собой, — кивнул гатхир. — Обещаю: никто не услышит от меня вашего имени.

— Вы человек чести, но пытки кому только не развязывали язык.