Кевин Хирн - Проклятый. Hexed [litres]

Я вытащил меч из ножен, нарушив тем самым закон штата о смертоносном оружии, и открыл дверь, ведущую на девятый этаж. В коридоре царила тревожная тишина, свет казался более тусклым, а воздух густым, душным и темным, как под одеялом. На других этажах, из-за дверей, где жили студенты и молодые специалисты, доносилась приглушенная музыка и смех, шутки «Дейли Шоу» [19] Американская сатирическая телевизионная программа. . У ведьм все обстояло иначе.

– Это Аттикус, – сказал я и постучал костяшками пальцев в дверь Малины.

Казалось, прерывистый стук нарушил покой коридора, и тишина приклеилась к моим ушам, точно ватные тампоны. Я стоял, повернувшись левым боком к объективу глазка, чтобы изнутри не смогли увидеть мою правую руку с мечом.

Дожидаясь ответа, я думал о том, как глупо поступаю. В ушах звенели слова Оберона, сливавшиеся с пронзительным голосом моей паранойи. Встреча с ведьмами на их собственной территории, когда еще не подписан мирный договор – я напрашивался на неприятности. К тому же я до сих пор не знал, на что они способны; если верить Малине, они в течение тридцати лет защищали эту территорию от всех, кто здесь появлялся без приглашения. А если порог снабжен ловушкой или зачарован? Нельзя было исключать, что я мог оказаться в замкнутом пространстве квартиры наедине с демоном. Проклятье, ничто не мешало ей просто открыть дверь с «Глоком 19» в руке и всадить пулю мне в ухо, или швырнуть в меня кота, или обозвать проклятым хиппи.

Однако она ничего такого не сделала. Я услышал, как открываются замки – самые обычные, – а потом увидел Малину с покрасневшими и опухшими глазами.

– Вацлава мертва, – сказала она.

Мне потребовалось некоторое время, чтобы понять, что она произнесла чье-то имя. Я знаю сорок два языка – многие из них уже вышли из употребления, – но польский к ним не относится, да и вообще, у меня всегда были проблемы со славянскими языками. Имя Вацлава, теперь я вспомнил, значилось в списке ковена Малины.

– Я сожалею, – сказал я. – Как она умерла?

– Полиция, скорее всего, назовет это самовозгоранием, – с горечью ответила Малина, – но это совсем не так.

Она была в прозрачной пурпурной тунике поверх белой блузки. Черная юбка доходила до колен и плотно обтягивала бедра; черные колготки и черные замшевые туфли на высоких каблуках дополняли наряд. А еще розовая помада на плотно сжатых губах. Я снова восхитился ее волосами – мягкие волны светлого шелка, какие увидишь разве что на киноэкранах, окаймляли лицо и спадали на грудь. Обычно кожа Малины была гладкой и белой, словно мрамор, но сейчас ее покрывали красные пятна. Малина распахнула передо мной дверь.

– Заходи.

Я не пошевелился.

– Прошу меня простить, но сначала я должен получить ответы на два вопроса. – Я повернулся так, чтобы показать ей меч, но не стал делать никаких угрожающих движений. – Ты на них ответишь?

Глаза Малины метнулись к мечу.

– Если я отвечу неправильно, то получу удар мечом?

– Нет, меч заставит тебя дать правильный ответ. Он обладает таким свойством.

Малина прищурилась.

– Какого рода вопросы?

– Они не имеют отношения к тайнам твоего ковена, в них нет ничего личного. Они касаются только моей непосредственной безопасности.

– А как насчет «услуга за услугу»?

Я вздохнул. Мои отношения с этой ведьмой постоянно сводились к торговле.

– Я могу сразу сказать, что не намерен на тебя нападать, если сам не окажусь под ударом.

– Мне это и так известно. Я хочу знать о твоей магии.

– Нет, это не будет услуга за услугу. – Я покачал головой. – Информация имеет разную ценность.

Малина приподняла брови.

– Ты хочешь сказать, что невинные вопросы о магических возможностях важнее вопросов твоей непосредственной безопасности?

– Конечно, ведь твои ответы исчерпают свою пользу после сегодняшнего вечера, а мои ответы будут служить тебе всегда.

– Я слишком расстроена, чтобы продолжать с тобой словесное фехтование. Задавай вопросы о твоей личной безопасности.

Я медленно и нарочито поднял Фрагарах и направил его в горло Малины.

– Freagróidhtú, – сказал я на ирландском, и Фрагарах похолодел в моей руке, а клинок засиял голубым светом, окутав голову Малины прозрачным облаком.

Ведьма заморгала.

– Меч способен творить заклинание? – спросила она. – Очень необычно. Вот почему Энгус Ог так хотел его получить?

Я не сомневался, что это одна из причин, но истинный ответ крылся в политике фейри и личной мести мне. Но я пришел сюда не для того, чтобы обсуждать возможности моего меча.