Кевин Хирн - Проклятый. Hexed [litres]

Малина отшвырнула его шляпу, вырвала здоровенный клок волос и спрятала его в карман кожаной куртки. Мы все насладились его болью. Потом я освободил раввина от действия Фрагараха, крепко связал рукава пиджака у него за спиной, как уже делал в своем магазине, и мы повели его через здание, на ходу объяснив, что мы полностью уничтожили die Töchter des dritten Hauses, ковен, который в течение столетий преследовал каббалистов вроде него. Пока он был занят, сражаясь с Богумилой, Малина лично разобралась с громадным демоном и еще одним в утробе ведьмы. Клаудия прикончила еще двух. Лейф и я расправились с остальными (я проверил, всего ведьм было двадцать две), и вампир презирал отродья демонов так сильно, что даже отказался погрузить свои клыки в их тела.

На яростные обвинения раввина я ответил: да, мне нравится компания вампиров, оборотней и ведьм, потому что все, кого я знаю, следят за своей личной гигиеной и прекрасно разбираются в автомобилях; тем не менее ни один из нас не позволяет появляться на нашей территории порождениям ада, более того, наша деятельность куда эффективнее членов братства Молотов Бога. Поэтому, пожалуйста, добрый раввин, проваливай к дьяволу из нашего города – и больше никогда не возвращайся.

Он согласился уехать, однако не скрывал при этом своего раздражения и отвращения. Я пришел к выводу, что вероятность его возвращения вместе с друзьями – пятьдесят на пятьдесят. Мы не стали желать ему доброго пути.

Я нашел свои выбитые зубы и решил, что сумею поставить их на место и исцелить, если посплю одну ночь на земле. Мораллтах вместе с ножнами я обнаружил возле дыры на полу. Однако Лейф бесследно исчез.

Малина присоединилась ко мне, когда я встал в том самом месте, где он спрыгнул с третьего этажа. Мы посмотрели вниз, но не обнаружили там никаких следов.

– Я сожалею о Богумиле, – тихо заговорил я. – И о Вацлаве.

Я ничего не стал говорить о Родомиле, Эмили и остальных ведьмах, погибших в Сьюпестишен.

– Благодарю, – едва слышно ответила она.

– Ты случайно не знаешь, что случилось с Лейфом?

– Я видела, как он падал, – ответила Малина, тихонько всхлипнув. Она вытерла уголок глаза и кивнула. – Он был между мной и Богумилой. Не думаю, что раввин успел что-то заметить, хотя как он мог пропустить горящего вампира, я не понимаю. Лейф побежал на восток по Пекос; больше мне ничего неизвестно. Я оставалась на своем посту – ведь другие ведьмы могли попытаться сбежать.

Я посмотрел на восток. Фонари на северной стороне улицы освещали несколько зданий, но дальше царила темнота.

– На восток, ты говоришь? Туда, где пустоши? – Я показал рукой.

– Я не знаю, – сказала Малина. – Наверное, нужно проверить.

На парковку въехал грузовой автомобиль-рефрижератор Антуана, когда наш небольшой конвой спортивных машин сворачивал на Пекос, аккуратно огибая голову голема, выброшенную Лейфом через крышу. Тело Богумилы бережно уложили в «Мерседес» Роксаны. Мы помахали и пожелали Антуану и его вурдалакам bonappétit. Его банда очистит здание еще до рассвета, оставив лишь груды камней и дыры в стенах, полу и крыше – и пусть полиция строит свои гипотезы.

Я ехал вместе с Малиной и Клаудией в «Ауди». Клаудия сидела у меня на коленях, развернувшись ко мне лицом, а ее рука, затянутая в кожу, лежала у меня на плече. Кончиком пальца другой руки она гладила мою несчастную челюсть. Клаудия сочувственно ворковала, я же не мог отвести взгляда от ее губ.

– Клаудия, прекрати, – сказала Малина. – Сейчас не время дразнить мистера О’Салливана.

В голове у меня тут же прояснилось, и я содрогнулся, глядя на знающую улыбку Клаудии. Она наложила чары на свои губы – как Малина на волосы.

Я был рад, что поездка получилась короткой; Клаудия умудрилась отыскать лазейку в нашем договоре о ненападении. Польские ведьмы уже второй раз испробовали на мне чары обольщения. В конце концов, мой амулет перекрыл действие заклинания Малины, и я не сомневался, что с Клаудией произойдет то же самое, но и в том, и в другом случае чары воздействовали на меня достаточно долго, чтобы ведьмы могли причинить мне вред – если бы захотели.

– Все в порядке, – жизнерадостно сказала Клаудия. – Думаю, мы друг друга поняли. – Она похлопала меня рукой, которой гладила челюсть, по груди. – Не так ли, мистер О’Салливан?

Я кивнул и обратил свой взгляд в темноту ночи. Она давала мне знать на будущее, что столь же опасна, как и Малина.

В четверти мили к востоку по Пекос мы обнаружили обгоревшего и почерневшего Лейфа, лежавшего лицом вниз на пустой, усыпанной гравием площадке, рядом с траншеей обугленной земли. Очевидно, он сумел погасить адский огонь, но после этого силы его оставили.