Джули Си Дао - Лес тысячи фонариков [litres]

– Но почему ее нельзя остановить?

– Ее все боятся из-за ее влияния на Императора. Даже Императрица не имеет над ней власти, чему вот это служит доказательством, – Кан жестом указал на свои раны. – И она отлично знает, что ее величество не выносит, когда людей избивают.

В памяти Сифэн возникло усталое, нежное лицо Императрицы. Сколько же ей требуется терпения, чтобы выносить госпожу Сунь, которая вертит ее мужем как хочет и нацеливается на ее трон.

– Я очень сочувствую ее величеству. Неудивительно, что у нее такой болезненный вид. Когда я у нее была, она даже не притронулась к еде.

– У нее давно уже нет аппетита. Не тебя ли я видел вчера у ее дверей, когда ты там что-то передавала?

– Ты, похоже, следишь за каждым моим шагом. Я приготовила сбор трав, чтобы улучшить ее аппетит. Я прежде делала такой для своей тетки.

Гума, когда заболевала, всегда требовала, чтобы Сифэн ей его готовила. Он представлял собой простую успокоительную смесь из имбиря и плодов шиповника, аккуратно зашитых в мешочек из хлопка; такой мешочек надо было опустить в чашку с чаем.

Она ожидала, что Кан будет ее дразнить из-за желания угодить Императрице, но он и не подумал этого делать.

– Ее величество будет тебе признательна. Боги знают, сколько сил ей требуется, чтобы выносить это бельмо на глазу – госпожу Сунь. Но у этой наложницы нет ничего, кроме ее детей и красоты, чтобы надолго привязать к себе Императора. Она ему скоро наскучит.

– Не так уж она и красива , – гневно сказала Сифэн. – Она унижает меня, а теперь я вижу, что она делает то же самое с тобой. Честно говоря, я бы с радостью посмотрела на ее труп.

В глазах Кана сверкнула нескрываемая злоба.

– Обещай только быть осторожной. У нее есть дар доставлять другим неприятности, и мне не хочется, чтобы ты из-за нее пострадала.

– Обещаю, – ответила она, и он потрепал ее по руке.

Она понимала, что вступает в опасную игру против любимой наложницы Императора. Но, если госпоже Сунь никто еще до сих пор не бросал вызова, значит пришло время, чтобы кто-нибудь преподал ей урок. А кто может это сделать лучше, чем Сифэн?

Удар железом по железу способен высечь искру, а искра может быть как раз тем, что ей нужно, чтобы изменить свою судьбу.

Спустя час, сидя на корточках под проливным дождем, Сифэн обдумывала еще более жестокие мучения, которым ей хотелось бы подвергнуть госпожу Сунь.

С милой улыбкой женщина послала ее в бурю собирать грязь для своих омолаживающих процедур, заявив, что размокшая от дождя грязь более всего подходит для сохранения цвета ее лица. Она не снабдила Сифэн ни плащом, чтобы защититься от дождя, ни инструментом, чтобы копать. Сифэн пришлось, скорчившись в углу сада, скрести грязь ногтями и бросать ее в ведро, брызги из которого летели на ее лицо и одежду. Но все-таки это был теплый летний дождь и, к тому же, она была на свежем воздухе, вдали от приторных ароматов жилища наложницы. И было что-то успокаивающее в хлюпанье грязи у нее между пальцами.

Сифэн встала и потянулась, оглядывая пустой сад. Она была бы не против, если бы злобная тварь, Шэньши, явился сюда справить естественные надобности – она могла бы добавить результат его усилий в грязевую маску наложницы. Ведро было уже полным, но ей не хотелось возвращаться. Она поставила ведро под стол, чтобы в него не попадал дождь, и подошла к стене. Камни наверху стены слегка выступали, образуя некоторое укрытие от дождя.

Она прикрыла глаза, размышляя, как долго она сможет здесь прятаться, пока госпожа Сунь не пошлет кого-нибудь за ней. Если, конечно, к ней не наведается Император, и его визит не заставит наложницу забыть о Сифэн. Какого рода мужчина может привязаться к этой жестокой, отвратительной женщине? Хотя не исключено, что госпожа Сунь не показывает ему эту сторону своей натуры.

Прошло уже много недель со дня появления Сифэн во дворце, но она еще ни разу не видела Императора Цзюня. Ближе всего к нему она оказалась, когда он пришел навестить Императрицу в сопровождении свиты из сердитых евнухов, укрывавших его от посторонних глаз с помощью сборчатых шелковых экранов. Кто знает, возможно, он был жирным, с тремя подбородками и старческими пятнами на коже, и поэтому предпочитал передвигаться незаметно.

Сифэн усмехнулась при мысли о госпоже Сунь, вынужденной изображать страсть перед грузным стареющим Императором с громкой дурно пахнущей отрыжкой. Правда, если предсказанная ей судьба станет реальностью, уже самой Сифэн придется притворяться.