Роберт Чамберс - Пенумбра. Шесть готических рассказов.

Я лежал и смотрел, как солнечный свет просачивается сквозь запутанную паутину веток, как сияют большие цветы багровых обелий, и лучи солнца скользят по зелёному рельефу листвы, касаясь кристальной глади и превращая воду в чистую, платиновую позолоту, словно философский камень. Птицы тоже были здесь — они блуждали по ведомым лишь им тропам меж крон деревьев, подобно струям пламени, паря и кружась в своих пышных, малиновых одеждах, что носили имя леса, и деревни, и всего что было в округе на пятнадцать миль в любую сторону — вся округа носила гордое имя — Кардинал.

Я перевернулся на спину и посмотрел вверх. Солнце было бледно, как мертвец — да, оно было именно таким. И мне казалось, что я лежал на дне колодца, окруженный зеленью, что словно стены цитадели взгромоздилась надо мной. Я лежал, вдыхая её сладкий аромат, что становился всё слаще, и слаще, и слаще, и я начал думать о том, что за волшебный ветер мог принести запах лилий в такую даль?

Но ветра не было. Воздух был спокоен и нем. Медовая, позолоченная муха села мне на руку. И не было на свете ничего более тревожного, чем эта душистая тишина. Затем, я услышал, как позади меня зарычала моя собака.

Сначала я сидел неподвижно, едва дыша, но как я не старался, я не мог оторвать свой взор от того, что двигалось по краю поляны среди густых зарослей зелени. Собака перестала рычать, она лишь неуверенно поскулила, после чего насторожилась и ощетинилась от страха. Наконец я нашел в себе силы встать на ноги и быстро приблизился к водной глади. Моя собака немедленно последовала за мной. Женская фигура медленно и грациозно повернулась к нам.

Едва я подошел к пруду, тень остановилась. Лес вокруг был настолько глух, что звук моего собственного голоса напугал меня.

— Нет, — сказала она, будто читая мои мысли, и голос её был, звонкий и чистый, как проточная вода. — Я не заблудилась. Твоя прекрасная собака… можно, она подойдёт ко мне?

Прежде чем я смог что-то ответить ей, Волли подошел к ней и потерся своей мордой об её колени.

— Но, ты ведь, конечно, здесь не одна? — спросил я. — Так ведь?

— Одна? Я пришла одна…

— Но… ближайшее к нам поселение — Кардинал, вероятно, более чем в двадцати милях от нас.

— Я ничего не знаю об этом месте, я даже не слышала о нём.

— Сейнт Крокс в Канаде, по меньшей мере, в сорока милях — как ты вообще попала сюда, в саму чащу? — спросил я удивлённо.

— В чащу? — повторила она немного торопливо.

— Да.

Сначала она ничего не говорила, и молча чесала разнеженную собаку за ухом, сопровождая свои действия соответствующими фразами и жестами.

— Мне нравится твой пёс — он так добр ко мне, но… мне не нравится отвечать на вопросы, — тихо прошептала она. — Меня зовут Изольда, и я пришла к источнику, что бы увидится с ним… — она посмотрела на Волли.

Я облегчённо выдохнул. Через пару минут я сказал, что чуть позже станет ещё темнее, но она не только не слышала, она как будто смотрела сквозь меня.

— Это… — невнятно начал я, решив продолжить беседу. — Это прекрасное место. Ты называешь его источником. Он восхитителен, не так ли? Я никогда не видел ничего подобного. Трудно поверить, что природа может создать нечто вроде этого.

— Этого? — спросила она.

— Но разве ты так не думаешь?

— Я не хочу думать. Я хочу, что бы ты оставил меня наедине со своей собакой.

— С моей с… собакой?

— Если ты, конечно, не возражаешь, — сказала она ласково, и впервые посмотрела на меня.

На мгновение наши взгляды встретились, выражение её лица стало серьезным, и понял, что она пристально смотрит на меня. Внезапно она сдвинулась с места и подошла ко мне, не отрывая взгляда от моего лица. Да, там действительно было кое-что. Крошечный полумесяц. Прямо над моей бровью. Это была родинка.

— Это шрам? — требовательно спросила она.

— Эта отметина в форме полумесяца? Нет.

— Нет? А ты уверен? — настаивала она.

— Прекрасно… — протянул я, изумлённо.

— Это родинка?

— Вообще-то да, а почему тебе это так интересно?

Когда она отошла от меня, я увидел, что её лицо было бледно, как мел. На мгновение мне показалось, что она закрыла лицо ладонями; но затем она опустила свои тонкие руки и села на квадратный, плоский камень, который, как оказалось, был почти вдвое меньше озера, и я очень удивился, заметив на нём резьбу. Волли вновь подошел к ней, и положил свою голову ей на колени.

— Как тебя зовут? — наконец решилась просить она.