Наталья Якобсон: Изувеченный [litres с оптимизированной обложкой]

Клер в ужасе обернулась, но в доме никого не было. Только ее собственное испуганное отражение в зеркале со страхом оглядывалось на нее с дальней стены холла. Иногда даже собственное отражение может напугать. Особенно учитывая то, что холл утопал в полутьме. Нужно отдернуть тяжелые шторы, не пропускавшие солнечный свет. Клер так и сделала, и все же ей показалось, что в зеркале успела промелькнуть мрачная тень рядом с ее отражением.

Правда, все это больше походило на оптический обман или галлюцинацию. Наверняка долгое одиночество дурно влияло на разум и способствовало порождению разных пугающих фантазий. Клер было все равно. Чтобы хорошо работать, ей требовалось уединение. Надоедливые родственники и друзья только трепали бы ей нервы и отрывали от творчества. Близкие люди часто бывают крайне непонимающими, а работодатели требуют качества и быстрых сроков работы.

Клер знала, что одиночество – ее друг, а не враг. Необходимый для творчества партнер. Ей нравилась тишина пустого дома и полное отсутствие необходимости болтать с кем-то о мелочах, ходить к друзьям на обеды и ужины, поддерживать незатейливую беседу и справлять утомительные дни рождений.

Лучше всегда быть одной. Когда ты одна, двери открыты для вдохновения и для кого-то еще, кто прячется в темноте. Но скрывающихся во тьме она считала фантазией. Демонов не существует.

Клер не помнила, как давно уже не ходила в церковь. Это было из-за того, что в храм не пускали в джинсах и с непокрытой головой, но сегодня она решила нарушить все условия. Если бог есть, то ему все равно, во что одеты прихожане. Ведь главное – душа, а не внешний вид. И если внешняя оболочка и вправду соответствует душе, то Клер была столь же красива, как ангелы на фресках. Если даже не лучше.

Она обернулась на разросшиеся кусты роз, оплетавшие кованую изгородь вокруг ее дома. Колючие ветви были дополнительной защитой от грабителей. Вряд ли кто-то решился бы перелезть через них. Она купила этот дом и развела пышный розовый сад с обильными шипами специально для того, чтобы чувствовать себя в покое и безопасности. Никто не мог проникнуть сюда, не напоровшись на шипы.

Часто смотря в зеркало, Клер отмечала, что она сама похожа на розу с шипами. Красивая, но далеко не уступчивая. Попытаешься сорвать – исколешься до крови. В кармане она специально носила складной нож для самообороны. Такие обычно бывают только у парней, но она не сомневалась, что в случае опасности сможет отлично им воспользоваться.

Клер достала нож из кармана только для того, чтобы ощутить его вес в руке и холодок лезвия. Ее угнетало странное чувство: ей казалось, приближается нечто страшное. Может, такое ощущение возникло из-за мрачной атмосферы, которую создали вокруг дома слишком бурно разросшиеся розы. Еще немного, и они перестанут пропускать в окна дневной свет.

Клер сощурилась на яркое солнце. Она вспомнила, что сегодня Троица, и в церкви должно быть полно народа, но, к ее удивлению, прихожан оказалось мало. Они как раз принимали причастие. Клер успела лишь к концу службы. Странным образом никто не обратил внимания на ее вызывающий подростковый наряд: узкие джинсы и короткий топ, открывавший татуировку в виде розы на животе. Все вели себя так, будто Клер здесь и не было. Она не могла вспомнить, когда в последний раз прихожане в церкви проявляли такую вежливость. Должно быть, только в Средние века в Венеции, когда в церковь было позволено ходить даже куртизанкам, чтобы присматривать там будущих клиентов.

Клер прислонилась боком к мраморной колонне в тени и стала рассматривать ангелов, нарисованных в простенках и под куполом храма. Ей пришлось высоко задрать голову, чтобы вновь увидеть те рисунки, которые нравились ей больше всего. К сожалению, они располагались слишком высоко. Если смотреть на них долго, начинала кружиться голова.

Зато нарисованы они были мастерски. Клер почти слышала шорох ангельских крыльев, когда приглядывалась к фрескам. Красивые лица взирали строго и с непередаваемым мучением. Как же их красота противоречива!

Клер опустила взгляд вниз и вздрогнула. Ее будто обожгло огнем. Снова! От чаши с причастием как раз отходил юноша с белокурыми волосами и удивительно прекрасным лицом. Он даже не взглянул в сторону Клер, но она не могла отвести от него взгляд. Что в нем такого, в этом молодом красавце? Она видела юношей и намного симпатичней, но от вида этого ее словно ударило током. Ощущение было таким, как если бы ее бросили в огонь и она не могла в нем пошевелиться. Удар в голову, удар в сердце. Вот так людей сводят с ума. Но это была вовсе не любовь и даже не симпатия. Тот, кого она пыталась восстановить в памяти, был совсем другим. И все-таки этот незнакомец показался на него похожим.