Говард Лавкрафт - Избранные произведения в одном томе [Компиляция, сетевое издание]

Я поежился, когда слева от меня часы на башне хрипло пробили три. Слишком уж врезалась в память мне церковь с низким куполом, откуда донесся такой же бой. Идя по Вашингтон-стрит в направлении реки, я вскоре попал еще в одну, вернее, бывшую некогда таковой промышленно-торговую зону: прямо передо мной высились развалины фабрики, правда, ближе к ущелью темнели очередные руины, в которых я распознал бывшее здание железнодорожного вокзала и мост через пути.

В этом месте через реку был переброшен сомнительного вида мостик, снабженный знаком «опасно», но я все же рискнул и перебрался на южный берег, где снова обнаружилось присутствие человека. Несуразные существа исподтишка поглядывали в мою сторону, а те, кто выглядел понормальнее, смотрели на меня с холодным любопытством. Почувствовав, что сыт Иннсмутом по горло, я направился по Мейн-стрит к центральной площади, порешив выбраться из города любым транспортом, не дожидаясь зловещего автобуса на Аркхем, который когда еще отправится. Вот тогда-то я и увидел слева от себя полуразрушенное пожарное депо и на скамейке перед ним — одетого в неописуемые лохмотья краснолицего старого бородача с бесцветными глазами. Он беседовал с двумя потертого вида пожарными, не производившими, впрочем, впечатления неполноценных людей. Это мог быть только Зедок Аллен, полоумный пьяница под сто лет, рассказывающий неправдоподобные и жуткие истории об Иннсмуте и его тайнах.

Тут меня, должно быть, черт попутал — так или иначе, но планы мои в очередной раз решительно изменились. Поначалу я намеревался ограничиться осмотром архитектурных памятников. Теперь же, не досмотрев, спешил в центр, чтобы поскорее выбраться из этого смрадного города, навевающего раздумья о запустении и смерти. Однако при виде старого Зедока Аллена мысли мои потекли в ином направлении, и я невольно замедлил шаг.

Хотя у меня уже сложилось впечатление, что старик всего лишь разносит нелепые и бессмысленные бредни, а кроме того, меня предупредили, что беседовать с ним небезопасно, все же меня неудержимо тянуло поговорить со старцем, на глазах которого город постепенно пришел в такой упадок, со свидетелем, помнившим дни, когда корабли и фабрики были обычным явлением в жизни горожан. В конце концов, даже самые невероятные мифы часто оказываются символическим отражением реальности, а старик живет в Иннсмуте более девяноста лет и многое повидал. Здравый смысл и осмотрительность отступили перед вмиг вспыхнувшим любопытством, и я в тщеславии молодости возомнил, что смогу различить крупицы истины в сбивчивом, бессвязном повествовании, которое надеялся услышать с помощью виски.

О том, чтобы заговорить со стариком в присутствии пожарных, и речи не было: они бы этого не допустили. Да и надо было сначала раздобыть у бутлеггеров спиртное, благо продавец из бакалеи подсказал мне, где его всегда можно достать. Я положил вернуться сюда уже с бутылью и с самым безмятежным видом слоняться недалеко от депо, дожидаясь, когда Зедок отправится бродить по городу. По словам продавца, старик отличался непоседливостью и никогда не сидел здесь более часа-двух кряду.

Кварту виски я заполучил довольно легко, хотя и недешево, в одном магазинчике на Элиот-стрит, неподалеку от центральной площади. Конечно, с черного хода. Неопрятный мужчина, вынесший бутылку, бросил на меня типичный «иннсмутский» взгляд, но в остальном был даже любезен: судя по всему, привык обслуживать чужаков, желающих как-то скрасить время, — шоферов, скупщиков золотых изделий и прочий заезжий люд.

Выходя в очередной раз на площадь, я понял, что мне повезло: со стороны Мейн-стрит показалась длинная, тощая фигура старого Зедока Аллена, который, пошатываясь, плелся к гостинице. Я постарался привлечь его внимание к только что купленной бутылке и, добившись своего, повернул на Уэйн-стрит и зашагал в сторону безлюдного района. Старик, плотоядно поглядывая на бутылку, зашаркал следом.

Сверяясь с полученным от продавца планом, я продвигался к пустынному месту на южном побережье, где уже побывал сегодня. Кроме маячивших вдали на молу рыбаков, вокруг никого не было. Чтобы полностью обезопасить себя, я собирался пройти еще дальше. Там, на заброшенной верфи, в укромном местечке можно было вдоволь наговориться, не боясь быть замеченным. Но не успел я дойти до Мейн-стрит, как услышал за спиной хриплый голос старика, с трудом окликающего меня: «Эй, мистер, погодите!» Приостановившись, я подождал, пока он поравняется со мной, а затем предложил несколько раз основательно приложиться к бутылке.