Стивен Кинг - Оно. Том 2. Воссоединение [litres]

– То-олкай ее, Бе-е-ен, о-она с-сломает мне плечо…

Крышка продолжает сдвигаться, наклоняется, падает в кусты, которые растут у бетонного цилиндра. Дети, семеро, вылезают один за другим и оглядываются, глуповато моргая в молчаливом изумлении. Такое ощущение, что они никогда раньше не видели дневного света.

– Здесь так спокойно, – тихо говорит Беверли.

И действительно, слышатся только громкое журчание воды да убаюкивающее стрекотание насекомых. Гроза закончилась, но уровень воды в Кендускиге еще высокий. Ближе к городу, около того места, где реку забирают в бетонный корсет и называют Каналом, она даже вышла из берегов, хотя о наводнении речь не идет – дело ограничится разве что несколькими залитыми подвалами. На этот раз.

Стэн отходит от них, лицо у него непроницаемое и задумчивое. Билл оглядывается и поначалу думает, что Стэн увидел на берегу маленький костер. Его первое впечатление – это огонь, красное пламя и такое яркое, что смотреть на него просто невозможно. Но Стэн поднимает огонь правой рукой, угол падения света меняется, и Билл видит, что это всего лишь бутылка из-под кока-колы, из новых, прозрачных бутылок, которую кто-то бросил на берегу. Он наблюдает, как Стэн берет бутылку за горлышко, а потом ударяет по камню, торчащему из земли. Бутылка разбивается, и Билл понимает, что теперь они все следят за Стэном, который копается среди осколков, и лицо у него спокойное, серьезное, сосредоточенное. Наконец он поднимает узкий заостренный осколок. Закатывающееся за горизонт солнце вышибает из него красные сполохи, и Билл снова думает: «Как огонь».

Стэн поднимает голову, смотрит на Билла, и тот внезапно понимает: ему все совершенно ясно, и идея абсолютно правильная. Он направляется к Стэну, вытянув перед собой руки, ладонями вверх. Но Стэн пятится от него, заходит в воду. Черные мушки летают над самой поверхностью, и Билл видит стрекозу с переливающимися разными цветами крыльями, маленькую летающую радугу, которая скрывается в зарослях тростника на другом берегу. Где-то начинает квакать лягушка, а когда Стэн поднимает левую руку и до крови режет ладонь осколком стекла, Билл в каком-то исступленном восторге думает: «Как здесь бурлит жизнь!»

– Билл?

– Конечно. Обе.

Стэн режет одну ладонь. Больно, но не очень. Кричит козодой, спокойный звук, умиротворяющий. Билл думает: «Козодой зовет луну».

Он смотрит на свои руки (обе ладони кровоточат), потом вокруг. Все уже подошли – Эдди с зажатым в руке ингалятором, Бен с большим пузом, торчащим сквозь дыры в свитере, Ричи, его лицо без очков такое беззащитное, Майк, молчаливый и серьезный, обычно полные губы сжаты в узкую полоску. И Беверли. С поднятой головой, широко раскрытыми, ясными глазами, и волосы у нее прекрасные, несмотря на то что в грязи. Никто не произносит ни слова.

«Мы все. Мы все здесь».

И он видит их, действительно видит их всех в последний раз, потому что каким-то образом понимает, что больше все вместе, все семеро, они не соберутся. Беверли протягивает руки, через мгновение – Ричи и Бен, Майк и Эдди. Стэн режет их одну за другой, когда солнце начинает сползать за горизонт, и горячее ярко-красное свечение охлаждается до сумеречного бледно-розового. Козодой кричит вновь, и Билл видит первые завитки тумана над водой и чувствует, что стал частью всего – это удивительные ощущения, о которых он никому не скажет, как много лет спустя Беверли никому не скажет о том, что увидела отражения двух мертвых мужчин, которые мальчиками были ее друзьями.

Ветер шелестит листвой деревьев и кустов, заставляя их вздыхать, и Билл думает: «Это прекрасное место, и я его никогда не забуду. Тут прекрасно, и они прекрасны; каждый из них великолепен». Козодой кричит снова, сладко и протяжно, и на мгновение Биллу кажется, что он с козодоем – одно целое, словно и он может вот так спеть, а потом растаять в сумерках, словно и он может улететь, храбро воспарить в небо.

Он смотрит на Беверли, и она ему улыбается. Закрывает глаза и разводит руки в стороны. Билл берет ее левую руку, Бен – правую. Билл чувствует тепло ее крови, которая смешивается с его собственной. Остальные присоединяются, и они образуют круг, их руки теперь сцеплены в этом особо сокровенном единении.

Стэн смотрит на Билла: в этом взгляде и настойчивость, и страх.

– По-о-оклянитесь м-мне, что вы ве-е-ернетесь, – говорит Билл. – Поклянитесь мне, если О-О-Оно не у-уумерло, вы ве-е-ернетесь.