Торп Мак-Класки - Дуэль магов [Две вампирские повести]

— Да, — чуть погодя продолжил Питерс, — хорошо, что мы… похоронили тех в море. Уж в такое точно никто не поверил бы.

— Нет, — согласился Этредж. — О том, что на самом деле случилось, знают только оказавшиеся сегодня на борту яхты. А они будут молчать.

Питерс сухо засмеялся.

— Побоятся, как бы их не сочли помешанными, — с видом настоящего мудреца изрек он.

Этредж покрепче прижал к себе Мэри.

— А Грантам не стоит говорить, что мы вскрыли… могилу Катарины, — задумчиво добавил он. — Жаль, конечно, что Бениати с Мурами под суд не пойдут.

— Да, их не осудить, — негромко подтвердил Питерс. — Иначе нас весь город засмеет.

Лицо Этреджа озарила привычная загадочная усмешка.

— Точно, — не стал спорить он. — Мы только и можем, что устроить слабоумного беднягу-слугу в приличную клинику. Занятно, что Вурц держал при себе идиота.

Питерс покачал головой.

— Ему пришлось. Человек в здравом рассудке сразу бы почувствовал, кем был граф, и не смог бы ему служить. Тот идиот был крестьянином; наверное, Вурц привез его еще ребенком из собственного поместья.

Этредж покосился на луну.

— Красивая сегодня луна, Питерс, — сказал он.

Питерс улыбнулся и поднялся на ноги.

— Намек понят. Кажется, мне не откажут, если я попрошу стюарда принести мне в каюту немного виски из запасов Муров. Нечасто доводится отведать спиртного за счет миллионеров. Спокойной ночи, Чарльз… доброй ночи, Мэри…

Звук его шагов смолк. Непрерывное гудение двигателей, шорох волн, бьющихся о корпус яхты, шепот ночного ветра были тем аккомпанементом, что могли даровать влюбленным только боги. Луна все выше поднималась по небосводу; океан мерцал, играя серебряными бликами.

Этредж повернулся к возлюбленной и посмотрел в ее омытое лунным светом лицо. Его губы коснулись ее рта, руки обвились вокруг плеч.

Он привлек ее к себе…

Рик Баллард еще раз взглянул на крохотные воспаленные отметины на шее лежащей без сознания девушки. Его лицо, встревоженное загадочной болезнью, внезапно постигшей невесту, побледнело еще сильнее, когда заговорил Толл.

— Но, профессор, то, что вы утверждаете, невероятно. Невозможно! — воскликнул он. — В такие сказки могут поверить лишь малые дети.

Профессор Толл нетерпеливо покачал головой. Благородной головой. Длинные белоснежные волосы ниспадали волной почти до плеч; седая борода говорила о мудрости и почтенности обладателя. Его нос был большим и резко очерченным, губы и подбородок — твердыми, глаза — серыми, холодными и пронзительными.

— Если это нечто иное, то что?

Рик Баллард озадаченно прикусил губу.

— А мне откуда знать? Даже врачи в недоумении.

Палату только что покинул чуть не весь персонал больницы, работавший этой ночью. Медики крайне серьезно и изумленно изучили красные точки на горле бледной, как статуя, девушки, лежащей перед ними в состоянии, схожем с гипнотическим трансом. Ни один из докторов так и не смог согласиться с коллегами по вопросу происхождения этих отметин.

— Конечно, они ничего не скажут, — продолжал профессор Толл. — А вот я скажу, хотя мне и в голову не придет открыть правду этим замечательным… ученым. — Его мужественные губы тронула насмешливая улыбка. — Я не сомневаюсь, что перед нами следы клыков. Клыков… вампира!

У Рика перехватило дыхание.

— Невероятно! — сипло повторил он.

— А как еще их объяснить?

— Может, крыса укусила? Или большое ядовитое насекомое?

— В современной больнице? Ну уж нет, мой юный друг! В это еще сложнее поверить, чем в вампиров!

Рик одарил старика долгим взглядом. Он успел привязаться к нему, полюбить и начать уважать, несмотря на то, что они впервые встретились всего два дня назад.

Два дня! Мысль об этом заставила Рика вернуться к мучительным воспоминаниям.

Всего два дня назад Присцилла Рэнд, золотоволосая красавица, недвижно лежащая на узкой больничной кровати, была совершенно здорова. Они с Риком Баллардом, подобно любой, самой обычной юной паре, собирались пожениться, как только Рику позволят финансы. Небо над ними казалось безоблачно чистым.

А затем, в восемь тридцать, два вечера тому назад, Рик пришел к невесте и обнаружил, что всё в комнате перевернуто, а она без сознания. Он тут же вызвал семейного доктора Рэндов, но тот, осмотрев больную, смог лишь сказать, что не знает, отчего она без чувств, однако указал на две отметины на ее шее, похожие на укус острозубого грызуна.