Сергей Городецкий - Страшная усадьба [Избранные рассказы]

«Это что за гости? — подумала она. — Уж не люди ли?»

Подъезжало несколько саней, рядом шли мужики с ломами.

— Здравствуйте! — сказал передний мужик Снегурочке, высовываясь из воротника. — Нет ли у вас тут речки?

— Нет! — ответила Снегурочка. — А зачем вам?

— Едем лед ломать, да заблудились. А скоро весна, боимся, что не успеем наколоть. Мы народ богатый, мясо едим, студень варим. Непременно надо ледники набить.

— Речки у нас нет, а льду сколько угодно! — сказала Снегурочка.

Мужики рассмеялись:

— Ишь ты! Маленькая, а шутливая! Где ж это у вас лед намерзает, коли воды нет?

— У нас дворец ледяной, — ответила Снегурочка, — можно отломить, все равно скоро таять начнет.

— Вот так чудеса! — сказали мужики.

Снегурка отвела мужиков к задней стенке дворца и сказала:

— Берите, сколько надо!

— Ну и лед! — дивились мужики. — Как обтесан! Какой крепкий! Какой гладкий!

Один мужик с бородой посмотрел на Снегурку, вздохнул и сказал:

— Шустрая девчонка! У меня такая же была, да утонула!..

— Нечего вздыхать, работай! — ответили ему другие.

Светлело все сильнее и сильнее. Солнце, видимо, торопилось и гнало своих коней, не жалея. Золотой ковер разостлался по небу, чтоб лучше было Солнцу ехать. Алые цветы раскидались по ковру. Вдруг вылетела из-за края земли первая жар-птица и запела. Огневые лучи от хвоста ее потянулись по всему лесу.

Из дворца одна за другой выходили Снегурки. Теперь они казались совсем голубыми. Тихо они шли. А сзади, громко вздыхая, шел Мороз.

— Родные мои! Милые! — шептал он. — Каждый год одно и то же! Только вырастишь, только полюбить успеешь, — как надо расставаться! Что за несчастная моя судьба! Уж лучше б я простым мужиком родился, а не Морозом.

— Не горюй! — говорит ему брат его Иней, поддерживая под руку. — У людей еще хуже бывает, ты за год не очень привыкаешь, а там по многу лет живут и потом умирают. Каково хоронить-то, подумай! Не горюй! Солнце не любит. Вон уж едет оно.

— Здравствуй, Солнце! — закричали слабенькими голосенками Снегурки.

На блестящей колеснице вылетело Солнце из-за горы. Кони его совсем заморились и стали. Теплом пахнуло на землю.

— Здравствуй, милая! Подойди, я тебя поцелую! — сказало Солнце первой Снегурке.

У Снегурки подкосились ножки. Она сделала шаг навстречу Солнцу, увидала перед собой ямку, шагнула в нее, и больше не могла идти. Горячо поцеловало ее Солнце. Светлой, прозрачной водой наполнилась ямка. Не стало Снегурки.

— Здравствуй, милая, — опять сказало Солнце. И вторая Снегурка растаяла.

Самая младшая, седьмая, увидала это и ручками всплеснула.

«Не хочу таять!» — подумала она и убежала, спряталась во дворце, в самый угол забилась.

Сидит, дрожит и слышит вдруг: стучат в стену. Проломилась стена, вывалился кусок.

— Ну и лед! — сказал бородатый мужик, просовываясь в дырку. — Едем: хватит на все лето.

Снегурка увидала ледоломщиков и попросила:

— Возьмите меня с собой.

— И вправду! — согласился бородатый мужик. — Возьму тебя в дочки. Вот жена-то обрадуется! Да и что тебе тут делать? Лес, я вижу, заколдованный, а ты дитя Божие.

— Нет, это простой лес, — сказала Снегурка, — тут Мороз живет.

Мужики только усмехнулись ей в ответ. Уложили лед на санки, подстегнули лошадей и умчались под гору в поля, к жилью человеческому.

А Солнце все целовало Снегурок, одну за другой.

Снежок кругом таял, журчали ручьи. Вместо шести Снегурок стояло шесть круглых лужиц. Из Египта летели журавлиные стаи.

Прилетела первая стая, опустилась, напилась из одной лужицы. «Вот вкусная-то вода!»

Прилетела другая стая, выпила вторую лужицу.

И еще, и еще летят. Прилетела седьмая стая — все лужицы выпиты.

Нечего пить журавлям, а пить с дороги очень хочется! Кинулись журавли к Солнцу: напои! А Солнце говорит:

— Семь было Снегурок, семь должно быть лужиц.

А журавли кричат:

— Шесть лужиц!

Журавли никогда не лгут, им даже новорожденных детей в старину разносить давали.