Дженнифер Макмахон - Огненная дева

Руководитель д-ра Сандески, д-р Брюс Нестлер, сегодня днем сделал следующее заявление: «Мы в колледже Двуречья потрясены новостями о случившемся. Майлз – выдающийся преподаватель, уважаемый своими студентами и коллегами. Предположение о том, что он мог причинить вред своей жене и дочери, вызывает недоумение у всех нас. Мы молимся о том, чтобы с ними все было в порядке».

– Не понимаю, какое это имеет отношение к чему-либо, – говорит Пруденс. Тео поворачивается к Некко.

– Эта статья опубликована четыре года назад. Профессор – это твой отец, верно? А четырнадцатилетняя девочка – это ты?

Некко прижимается щекой к окну и не смотрит на Тео.

– Мой отец никогда не причинил бы нам зла, – говорит Некко. – Он любил нас. Все это неправда. Все было не так.

– Майлз Сандески, – повторяет Тео. – Ведь это он написал книгу «Принцесса и слон», точно?

– Да, – отвечает Некко и впервые смотрит на Тео.

– Я читала ее.

– Знаю. Я видела книгу в твоем ранце.

– Ее отец написал книгу? – вмешивается Пруденс. – Что это за книга?

– О добре и зле, о мифах и представлениях людей. О том, как жизненный опыт формирует нашу личность и некоторые вырастают убийцами, а другие – хорошими парнями. Но на самом деле он говорит, что нельзя все видеть в черно-белом цвете, понимаете? В каждом из нас уживается добро и зло.

– Так что случилось с мистером Сандески? – спрашивает Пруденс. – Он пропал? Он все еще в бегах?

Тео снова перелистывает страницы, достает еще одну фотокопию газетной статьи и пробегает ее взглядом.

– Вот дерьмо, – говорит Тео. – Мне так жаль, Некко.

– Он мертв, – говорит Некко. – Мама сказала мне, что они с Эрролом утонули во время наводнения.

– Не знаю насчет наводнения, и здесь нет ничего про Эррола, но мне правда жаль: твой отец утонул. Эта статья появилась через две недели.

Она откашливается и читает вслух:

УТОНУВШАЯ ЖЕРТВА ОПОЗНАНА

Человеческие останки, обнаруженные 27 апреля рыбаком в северном притоке реки Лакруа, опознаны как тело сорокапятилетнего д-ра Майлза Сандески из Эшфорда. Доктор Сандески, профессор колледжа Двуречья, разыскивался в связи с исчезновением его жены и дочери. В полиции называют смерть д-ра Сандески самоубийством, но не раскрывают подробностей. Его жена Лили и четырнадцатилетняя дочь Эва по-прежнему числятся пропавшими без вести.

Тео смотрит на Некко.

– Эва Сандески, – говорит она. – Это ты.

Некко кивает и смотрит в окошко.

– Да, – говорит она. – Когда-то я была ею.

Эва Сандески. Так странно снова слышать свое настоящее имя.

Она повторяет его про себя и слышит голоса отца и матери, зовущие ее: « Эва, Эва, Эва» .

Потом голос Эррола: « Ты здесь, маленькая Э? Есть кто дома?»

Она долго трудилась, чтобы отстраниться от этого, похоронить свое прошлое в глубине памяти. Но теперь Некко понимает, что если хочет получить представление о том, что случилось с Гермесом и кто убил ее мать, то должна открыть этот сейф и попытаться вспомнить все, что можно. Некко начинает с самого начала.

«Когда-то меня звали Эвой Сандески. Я жила в доме 198 по Бирчвуд-лейн. Моя мать была художницей и имела студию в задней части дома. Мой отец был профессором; он написал книгу «Принцесса и слон» .

Это она помнит. А если этого недостаточно, остальное можно найти в материалах, собранных Гермесом.

Некко листает бумаги, стараясь усвоить новую информацию. Пытаясь понять, почему все, о чем рассказывала мама, оказалось ложью. Странная ирония судьбы: Некко никогда по-настоящему не верила маминым рассказам о том, что Змеиный Глаз неустанно разыскивает их и что они постоянно находятся в опасности. Но все это оказалось правдой. Однако самая большая ложь, услышанная от матери, – ложь о великом Потопе, – была принята без оговорок.

– Расскажи, что ты помнишь об этом великом Потопе, – просит Тео. Они едут по городу, выбирая окольные пути и держась подальше от оживленных мест. Пруденс не хочет рисковать, опасаясь, что кто-то может узнать Некко, хотя она уже поправила свой парик.

– Немногое, – признает Некко. – Большей частью по рассказам матери, после всех событий.

– Но ты должна что-то помнить, – настаивает Пруденс.

Некко закрывает глаза и пытается вернуться в тот день, когда случилось наводнение. Может быть, что-нибудь в ее воспоминаниях поможет открыть знание, запертое внутри нее, в точности как у принцессы из отцовской книжки.

Шел сильный дождь. Этот дождь как будто имел определенную структуру, когда молотил по крыше и барабанил в окна. Некко сидела целыми часами, словно под гипнозом, пока пыталась расшифровать его, обнаружить какой-то смысл в постоянном стуке, тяжелом и яростном, как очередь из пневматической винтовки Эррола.