Елена Асеева - Четыре дня, четыре ночи [СИ]

Руслан точно не слышал слов кота, но остановился и продолжал неотступно следить за своим Богом, который все же устоял на тонком, округло-покатом мостке-хвосте и благополучно перейдя через реку, ступил на бело-серебристую землю, да пошел прямо к дереву. ДажьБог направил меч в сторону Яйца и коснулся острием его глади. И золотое, в черную крапинку, Яйцо заметалось из стороны в сторону, вроде как осознавая, что сейчас оно погибнет, и, все же стараясь избежать смерти, и спастись от меча. А после Яйцо вздрогнуло, замерло и вдруг сильнее и громче забилось. И Руслан услышал это громкое бум… бум… бах!

ДажьБог занес над Яйцом свой меч, и, что есть мочи рубанул его, острием клинка, прямо по середке. И Яйцо тут же разломилось надвое из него вырвался огромный черно-белый луч, он ударил Бога прямо в грудь. И ДажьБог точно подхваченный этим лучом, с огромной скоростью полетел куда-то в темную космическую глубину, оставив после себя лишь белую тропу на черном мглистом небе. Руслан видел как далекой белой крупинкой в бесконечной, мрачной бездне погас ДажьБог, а затем, опустив голову, посмотрел на то, что осталось от Яйца. Из рассеченного надвое Яйца меж тем вытекал черный белок и белый желток, белая и черная сущность его смешивалась, и, стекая по стволу дерева, струились вниз, окрашивая землю в багряный цвет.

— ДажьБог, — негромко начал свое повествование кот. — Победил Чернобога, он добрался до Золотого Яйца, в котором была заключена смерть Зла, и расколол его… Но… мур, в этом Яйце была не только смерть Чернобога, в нем была смерть и ДажьБога… Потому что нет Тьмы без Света, Добра без Зла. Потому что рождение, жизнь должны заканчиваться смертью…. Там сказано в книге твоих предков «Явь — это текущее, то, что сотворено Правью. Навь же — после нее, и до нее есть Навь…» Есть рождение будет и смерть, все взаимно связано, все продумано и нельзя нарушать постоянство Вселенной… А вы людишечки — дуралеи, должны знать, что существование вашей Яви наполнено борьбой со Злом, и каждый человек, народ должен уметь бороться за свою волю, веру и Богов, люди должны побеждать и изгонять зло внутри себя, наполнять Правдой свою Явь. И тогда такая Явь, будет жить очень долго, и не придется Богам Света вступать в бой с Чернобогом… а бой тот извечно заканчивался гибелью Яви… мур… И не важно, пойми-то, дурень, не важно кто победит в той битве Боги Света или Повелитель Тьмы, и для них, а самое прескверное для вас конец будет один….мур! Смерть ваших тел и ваших душ! Смерть земной Яви!.. И если Боги после тех битв смогут возродиться, то ваши душоночки, уж я и не говорю о ваших телах, но ваши душоночки, увы! станут после гибели Яви ничем, они погибнут безвозвратно… мур… А тогда, когда ДажьБог бился за души дуралеев, похожих на тебя, он убил Зло и нарушил основу Мироздания… И смотри, что случилось дальше… мур…

И Руслан смотрел и видел, как стали осыпаться с дерева бусинки-росинки, тонкие паутинки, веточки и ветки. И вот заскрипев, надрывно заскрежетав, лопнуло в середине ствола и повалилось само древо. Затем стали трескаться стеклянные горы, и с них кусками принялись отпадать гладкие его части. Вначале это были небольшие куски, но потом стеклянная гора лопнула напополам и развалилась на огромные, бесформенные части. Прошло, совсем немного времени и под ногами содрогнулась почва. Еще миг, раздался мощный взрыв и земля распалась на туманы, а Руслана отбросило куда-то в космическую даль, голова его закружилась, и он почувствовал, как летит куда-то в тартарары и мелькают лишь в той круговерти перед ним его ноги, руки, хвост Барсика да его улыбающаяся, необыкновенно довольная, оскаленная морда, и открывающийся, будто каждый миг рот, громко выкрикивал:

— Хо…хо…хошечки, мур… До чего же классно, вот так полетать! Хму… хму…! Ты, заметил дуралей, как под ногами нашими разлетелась земля Пекла… еще бы погибла смерть, умерло зло… И, чтобы вернуть в мир смерть и зло, Род-родитель всего сущего, глянь, что сотворил!

И Руслан тотчас перестал крутиться, зависнув в черном пространстве космоса, и, находясь в состоянии невесомости, увидел перед собой планету Земля. Сначала далекую, далекую… однако уже через секунду она оказалась рядом, наполняя своей голубизной черное пространство кругом него, а еще через мгновение перед глазами человека показался какой-то чудной, каменный город.

И этот город, вроде Руслан парил, над ним, зрился словно с высоты птичьего полета. Дома в том городе были невысокими, по форме они напоминали египетские пирамиды, сверху обложеные гладкими, белыми каменными плитами, от каковых словно отражалось яркое солнечное светило. В городе были такие же необычайно длинные, белые дороги, а люди, жившие там, безмолвно замершие на улицах, не двигались и не поддавали никакого признака жизни. И все же они не были мертвы, они точно заснули все разом, так и не успев договорить, закрыть или открыть глаза. Чудилось что, внутри них даже не билось сердце, не наполнялись воздухом легкие, будто не только сами люди, но и их внутренние органы застыли, обездвиженные каким-то неизведанным указанием свыше. И так же замерли и затихли растения, птицы и животные, обитающие в городе и в земном пространстве вокруг него. В невысоких лесах, окружающих город, не колыхалась листва, не двигались ветки на деревьях, а животные застыли в необычных позах. Руслан видел большого, серого с маленькими ушами зверя, чем-то напоминающего собаку, который высоко подпрыгнул над землей, намереваясь, что-то схватить в густой траве, да так и завис в воздухе. Видел Руслан также неподвижно замерших с раскрытыми крыльями голубых птиц, в вышине над лесом. И тогда он понял, что течение Яви остановилось, потому как прервалась нить жизни, погибло зло и смерть, умер ЧерноБог и ДажьБог. Еще миг все было неподвижно, а русич, разглядывая людей откуда-то с вышины, смог приметить, что люди те намного выше его, и цвет кожи у них другой, вроде бы и светлый, но не телесный, как в его Яви, а какой-то розоватый, словно у молодого поросенка, и глаза у тех людей более широкие, и волосы белые с оттенком розового… То были другие люди, догадался он, не люди земной Яви, с которыми он жил, а совсем другие… чужие!