Питер Джеймс - Абсолютное доказательство

– Нет, у нас в Великобритании, согласно закону о защите информации, они очень серьезно защищены. Например, я не имею права выдать вам даже вашу собственную ДНК, если она имеется в базе данных. В других странах по-разному, зависит от законов страны – или, в Америке, от законов штата. Где-то силовые структуры имеют свободный доступ к базам данных, где-то – только по решению суда.

Росс поблагодарил Джолин и дал отбой. Его переполняло радостное возбуждение.

Южная Калифорния!

Именно там находится Лос-Анджелес.

Четверг, 16 марта

Росс опустил взгляд на заметки, которые делал во время разговора с Джолин о базах данных ДНК. Слова «очень серьезно защищены» он подчеркнул двумя жирными линиями.

Взглянул на часы. Без пяти двенадцать. На решение этой проблемы осталось четверть часа, дальше его ждет обед с Салли Хьюз. Нужно как-то добраться до этих баз данных! Но как?

И тут Росс вспомнил о человеке, который в силах ему помочь.

Хотя время близится к полудню, для хакера сейчас глубокая ночь. Обычно Зак Боккс не вставал с постели раньше двух-трех часов дня. Но медлить не приходилось. Росс списал из записной книжки номер Зака, вышел в сад и позвонил ему с одноразового мобильника.

После нескольких звонков в трубке раздался сонный голос, и на голос-то не слишком похожий:

– Угррм?

– Зак, это Росс Хантер.

– Хрррм.

Наступило долгое молчание. Росс терпеливо ждал; из трубки не доносилось ни звука.

– Зак!

– Ты знаешь, сколько сейчас времени?

– Полдень.

– А вот и нет! В Сан-Франциско сейчас четыре часа утра. Глубокая ночь, мать твою!

– Ты что, в Сан-Франциско?

– Нет, я тут, в Брайтоне. Но сплю. Какого хрена тебе понадобилось в такую рань?

– Мне нужна помощь.

– Господи, я тебе уже помогал недавно! Опять забесплатно для тебя работать?

– На этот раз я готов заплатить.

– Ух ты! Что стряслось? В лесу кто-то сдох?

– Я серьезно. Можно мне приехать и с тобой поговорить? Телефонам я не доверяю. Ты все там же?

– В каком смысле? Ментально? Физически? Географически? Астрономически? Астрологи…

– В смысле места жительства.

– На самом деле, раз уж ты спросил, дух мой сейчас пребывает на Марсе. В районе марсианских новостроек. А бренное тело, к сожалению, по-прежнему влачит свои дни на Элм-гроув, хоть я и надеюсь очень скоро отсюда смыться.

– Но сегодня ты еще там? Отлично. Можно мне к тебе приехать? Дело срочное.

– До четырех часов подождет?

– Хорошо. Значит, в четыре?

– Ага. А пока отгребись нафиг и дай мне поспать!

Четверг, 16 марта

На столе между ними стояло большое круглое блюдо, полное устриц из Западной Мерсии. А рядом, на высокой металлической подставке, – нарезанный лимон, две тарелки винегрета с луком и черный хлеб с маслом.

– Ну, за вас! И, может быть, уже перейдем на «ты»?

– За тебя! – ответила Салли. Выглядела она прекрасно – еще лучше, чем в прошлый раз.

Они сдвинули бокалы.

– Очень приятно снова тебя увидеть, – заметил Росс.

– У умных людей мысли сходятся – я хотела сказать то же самое! – лукаво улыбнулась она.

– Значит, приехала брать интервью у здешних писателей… Со многими уже поговорила?

– С Уильямом Шоу и Элли Гриффитс. Оба очень симпатичные люди. И еще с Эндрю Кеем, вздорным типом, который пишет о еде.

Росс кивнул.

– Да, он у нас известен, делает кулинарные обозрения для нескольких газет. Но пишет и романы – и тоже неплохо. Шоу и Гриффитс я тоже читал, оба очень хороши.

– А как дела у мистера Бога? – поинтересовалась Салли. – Или, может быть, это миссис Бог?

– Хороший вопрос.

– Так что с твоей статьей? Ты ее уже написал?

Салли подцепила вилкой устрицу, выдавила на нее ломтик лимона, отправила в рот и с наслаждением проглотила.

– Ух ты! Как вкусно!.. – И, подняв бокал, отпила еще вина. – Рассказывай!

В ответ Росс поведал ей о своих приключениях, но вкратце и не все – лишь то, чем готов был с ней поделиться. О том, что третий набор координат указывает на Лос-Анджелес, он умолчал.

Когда Росс закончил, Салли некоторое время переваривала услышанное.

– И что ты будешь делать дальше?

– Честно?

Она кивнула.

– Жена все яснее дает понять, что нашему браку конец, если я не продам все, что у меня есть, и не выйду из игры.

– Кому продашь? Тому скользкому итальянцу?

– Ну да, продамся Ватикану.

– А что ты думаешь?

– Я не привык сдаваться, Салли. Все это кажется полным безумием, но я слишком далеко зашел. И уже не могу повернуть назад. Просто не могу. – Прямой, твердый взгляд его встретился с ее взглядом; затем он улыбнулся, смягчая свои слова, и отхлебнул вина. – Скажи, а ты с тех пор разговаривала со своим дядей?