Сергей Матросов - Ловец снов

Тот удивлённо кивнул головой.

— Говорил, ну и что?

— Тебе ведь совсем недавно стал сниться этот лес?

— Ну, да.

— Это следствие инъекций, которые я тебе вводил, якобы от усталости и бессонницы. Я тебе уже объяснял механизм действия этого препарата, но мы так и не договорили. Нам помешали, а теперь я объясню тебе всё до конца. Итак, под воздействием моего препарата и гипноза, твой мозг окажется в изменённом состоянии, и ты будешь видеть всё, как будто через стекло. Это будет происходить благодаря твоей генетической памяти. Это она отправит тебя в путешествие во времени. Ты, каждый раз засыпая, уже находишься в другом времени. Этот лес, окружающий Асгард, по которому ты идёшь, скоро кончится.

Дмитрий его перебил.

— Пусть будет всё так, как ты говоришь, но я же объяснял тебе, что в последний раз мне было жутко страшно. Я испытывал даже не страх, а какой-то ужас. Я не могу даже двигаться вперёд потому, что мои ноги просто меня не слушаются.

Дед в первый раз улыбнулся, успокаивая внука.

— Всё правильно. Ты почти уже у цели, а страх твой — это действие Тархиевых флейт. Я говорил тебе о них.

— Час от часу не легче.

— Легче. Гораздо легче потому, что ты знаешь, откуда у тебя этот страх. Нужно побороть его в себе и идти дальше.

Дмитрий с сомнением покачал головой.

— Ну, допустим, что я пойду вперёд и дойду до города. Что я буду там делать?

Дед положил ему на плечо свою руку.

— Ты же слышал, что Дарагор сумел пронести только три пластины с рунами Богов, а остальные четыре, должен принести ты.

Дед не переставал удивлять Дмитрия.

— Да как же я их принесу?

Профессор пожал плечами.

— Я не знаю, как, но царапины и ссадины ты ведь приносишь?

Профессор запустил двигатель автомобиля и выжал сцепление.

— Так или иначе, нам нужно спешить.

«Волга» медленно тронулась с места, выбираясь из зелёного укрытия. Через несколько минут дед с внуком снова были на том месте, откуда только что недавно уехали.

Дед с деловым видом положил свой кейс к себе на колени и открыл крышку. Дмитрий с интересом следил за его действиями. Он достал из него шприцы, пару ампул и всё необходимое для внутривенной инъекции.

— Ну, что? Не страшно? — Дед с хрустом отламывал горлышки от ампул и перекачивал их содержимое в шприцы. — Снимай куртку и закатывай рукав.

Дмитрий с ужасом смотрел на готовые к «бою» шприцы.

— Может всё-таки, как нибудь обойдёмся? — Он с надеждой посмотрел на деда. — Может они их сами хорошо спрячут?

Дед был непреклонен.

— Спрячут. А потом их Корзун и найдёт. Ты уверен, что он эти руны использует по назначению?

Дмитрий вздохнул и протянул оголённую по самое плечо руку.

— Коли уж.

— Вот это правильно. — Профессор наложил ему на плечо жгут и заставил поработать кистью. — Главное ни чего не бойся. Я всё время буду рядом с тобой и смогу моментально вернуть тебя назад. — Он аккуратно ввёл первый шприц в выпуклую вену. — Когда доберёшься до Асгарда, найди Дарагора. — Дед вытащил из головки иглы первый шприц и воткнул в торчащую из вены иглу, второй. — Я думаю, что вы там, на месте, что нибудь придумаете.

Когда второй шприц опустел, профессор вытащил его вместе с иглой и наложил на место укола ватку со спиртом.

— Посиди немного, потом оденешься.

Через минуту, Дмитрий выкинул эту ватку в открытое окно машины и надел куртку.

— Ты уверен, что всё будет так, как ты сказал?

Профессор несколько раз подряд кивнул головой.

— Даже и не сомневайся.

Дмитрий опустил спинку кресла и удобно устроился в ожидании сна. Он закрыл глаза и начал считать слонов. Профессор, внимательно наблюдавший за внуком, увидел, как тот задышал спокойно и равномерно. Дыхание становилось менее глубоким, а черты лица разглаживались. Через десять минут, он померил пульс. Частота сердечных сокращений упала до шестидесяти ударов. Ещё не много нужно было подождать. Ещё через полчаса, казалось, поверхностное дыхание исчезло совсем, а пульс упал до тридцати ударов.

— Счастливого тебе пути.

Дед погладил внука по голове, разглаживая торчащий вихор, и улыбнулся.

— Всё будет хорошо.

Он запустил двигатель машины и медленно тронулся с места, направляясь к себе в больницу. Сумерки опустились незаметно, окрашивая всё в безликий серый цвет. Настроение у Виктора Ивановича было сродни этим сумеркам — такое же гнетущее и не предвещавшее ни чего хорошего. Машина, соблюдая все скоростные режимы, казалось, едва передвигается по городскому шоссе. Дмитрий без признаков жизни полулежал на откинутом переднем сидении. От куда-то изнутри поднялась совесть, и начала грызть и без того мечущуюся в беспокойстве душу. Виктор Иванович сжал руль так сильно, что побелели фаланги пальцев. Осознание случившегося, давило тоннами непосильного груза. Зачем он это сделал? Почему он рискует жизнью и здоровьем собственного внука? На кой ему эти руны по большому счёту? Ни одна из них, ни стоит человеческой жизни! Захлёбываясь в собственном извержении совестливых фраз, где-то очень глубоко продолжал гореть слабенький огонёк здравого смысла. Ради забытого всеми прошлого, я готов умереть трижды, но сохранить золотую крупицу Великого наследия предков! Сейчас это ни кто не поймёт, и ни кто не оценит. Однако пройдёт ещё некоторое время, и мои же потомки спросят с меня за то, что я не смог уберечь, не смог донести до них маленькую толику того, что по праву называется этим Великим наследием. Когда компромисс между совестью и трезвым рассудком был найден, «Волга» въехала на территорию больницы. Подрулив к приёмному покою, Виктор Иванович вышел из машины, и зайдя в помещение окликнул дежурного: