Дмитрий Амелин - Поцелуй ведьм

Погасив сигарету, Елена приоткрыла дверь в своей комнате и стала прислушиваться, когда же Елизавета зайдет в кабинет. Стук каблуков стал ближе, голос Елизаветы — слышнее, слова разборчивее. Наконец, она поднялась на этаж, а рядом с ней шла та женщина, которая встречала ее у входа, когда Елена только приехала. Дама выглядела, как всегда, элегантно: броский, но все тот же белый костюм идеально сидел на ней. Сейчас она появилась не вовремя — ведь Елене нужно было поговорить с бабушкой наедине. О чем-то громко споря, они вошли в кабинет Елизаветы.

«Сейчас или никогда», — подумала Елена и направилась навстречу. Она медленно продвигалась по коридору прямиком к кабинету бабушки — встреча была неизбежной. Белые стены и лакированный серый пол немного раздражали. «Нужно быть осторожной, — сказала про себя Елена, — у каждой стены здесь есть уши», — это она уяснила, как никто другой.

На минуту Елена остановилась у большого окна. Оно открывало чудесный вид на лес, уходивший на сотни километров в горы, но мрачные тучи и холодный дождь, стекавший по окну, закрывал мутной пеленой даль. Сумерки укрыли завесой ночи парк и газоны, будто боялись, что кто-то вмешается и испортит их красу и ухоженность. Раскаты грома, редкого в эту пору года, пугали необычностью и непредсказуемостью. Казалось, что даже стекло окна не в силах перекрыть аромат елей и свежесть гор.

Елена любила такую погоду. Под шелест дождя так сладко думается о хорошем или даже о плохом, о чем-то новом или хорошо забытом старом. Это расслабляло ее, освобождало тело, давало ему свободу.

Добравшись до кабинета, Елена постучала в дверь и, просунув голову, спросила:

— Можно?

— Я ждала тебя! Проходи, — негромко произнесла бабушка и махнула рукой, приглашая войти.

— Я оставлю вас, — не отводя глаз от окна, промолвила Регина. Так звали помощницу бабушки. Затем, оторвав взгляд от окна, она покинула кабинет, недовольно взглянув у выхода на Елену.

— Что-то случилось, бабушка? — встревожилась почему-то Елена.

— Нет, дорогая, все хорошо, — приблизившись к окну, Елизавета замерла в ожидании чего-то грандиозного. Её дыхание оставляло след на окне, рисуя на стекле замысловатые узоры. — Твоя мама любила такую погоду… Странно, кажется, все было совсем недавно, — улыбалась бабушка тепло и искренне.

— Об этом я и хотела поговорить, — продвигаясь вглубь кабинета, тихо произнесла Елена, решимость которой все таяла.

— О Юлиане?

— Нет, об этих письмах, — осмелившись, наконец, Лена положила письма на стол.

В помещении становилось холоднее. Не взглянув даже на них, Елизавета сразу же задала встречный вопрос:

— Откуда они у тебя? — спросила и посмотрела на Елену, повернувшись спиной к окну.

В карих глазах мелькнула тень, и Елена вдруг почувствовала себя неловко: правильно ли она поступает с бабушкой, посыпая солью раны.

— Это неважно. Я просто хочу услышать, что это все ложь. Что эти письма были шуткой, — улыбка получилась беспомощно-детской. Всеми силами Елена пыталась успокоить дрожь, пробивавшую тело от головы до пят. Ее волнение передалось и бабушке.

— Я знаю, — на выдохе выдавила Елизавета. — Тебе это трудно принять, но мой сын не был идеален. Тебе нужна, правда или успокоительная ложь?

В кабинете почти не было света, освещение от лампы на рабочем столе едва охватывало половину помещения, и лишь малая часть его падала на лицо Елены, которая приблизилась к окну, где стояла бабушка.

— Я просто хочу знать, кем для отца была София, и за что отец так обозлился на тебя.

Оттолкнувшись от окна, Елизавета направилась к дивану. Усаживаясь, она пригласила Елену сесть рядом с собой, похлопывая ладонью по кожаному дивану.

Девушка села и внимательно посмотрела в глаза Елизавете:

— Лучше правду…

— Твой отец совершил ошибку, повстречав Софи, Елизавета вздохнула. Вадим женился на Юлиане, но продолжал бывать у своей первой.

— Бывшей жены? — Елена вздрогнула и, испуганно глядя на бабушку, ждала продолжения…

— Тише, девочка, послушай, — и Елизавета стала рассказывать: — Они были знакомы еще задолго до встречи с твоей матерью. Я просто не понимаю, чем она так крепко его держала, — в голосе Лизы появилась раздражительность. — Их отношения были выгодны только одному человеку.

— Кому же? — хрипло спросила Елена.

— Твоему дедушке и его бизнесу, а точнее ему нужны были связи с отцом Софии.

«Вот оно что — деньги! Наконец-то тьма рассеивается…», — подумала Лена.