Алиса-Наталия Логинова: Поезд приходит в город N

Когда она распахнула дверь в купе и сказала: «Можно», глупый парень сказал: «Здрасте». Девушка улыбнулась:

— Вам помочь с вещами?

— Спасибо. У меня нет вещей.

Молодой человек пялился на Арину молча, и она слышала, как он формулирует вопрос про то, куда же делась старуха. Девушка даже ткнула его локтем. Надо было и губы накрасить, но Арина не была уверена, что ему понравится.

Нам же не целоваться, сказал голос в её голове.

Но она сомневалась.

Арина быстро сложила все вещи, собрала постельное бельё и сама отнесла его проводнице.

— Рано вы, — проворчала та.

Арине было всё равно; она прошла в тамбур и закурила.

— Потерпели бы, — сказала проводница. — Уж почти на месте.

Арина хотела выйти самой первой — она спешила. «Так мало времени, чтобы успеть так много», — привычно подумала она фразой из мультика про жёлтую подводную лодку.

Вокзал встретил её запахом моря. Арина зажмурилась, быстро улыбнулась, открыла глаза, собрала на лице выражение полного равнодушия и поспешила в сторону автобусной остановки.

Перед витриной магазина Арина замерла. Какой режим сработает лучше? Поездное занудство? Милая беспомощность? Работает она вообще в алкомаркетах, когда тебе почти сорок? А, черт! Надо быстрее.

— Добрый день! Мне бутылку Камю и два хрустальных бокала. Или богемских. Есть?

Кассирша выразительно фыркнула:

— Стаканчиками одноразовыми не обойдётесь?

Надо было включать режим повышенной агрессии и раздражительности, подумала Арина и сделала специальное лицо.

— Нужны проблемы? — ласково спросила она. — Хотите «звонок другу»?

Из подсобного помещения выскочил молодой человек.

— Не надо никаких звонков, у Клавдии просто аллергическая реакция!

— На хрусталь?

Арина поняла, что победила, но снова переключаться не хотелось.

— Подарочный набор! Только для вас с колоссальной скидкой, — почти пропел молодой человек. — Настоящая кожа, самый наивыдержанный коньяк и чудесные коньячные бокалы! Гарантийный талон!

— Вас продажам учили в лихие девяностые?

Молодой человек слегка пригасил улыбку и продолжил:

— Талон главным образом на бокалы! Небьющиеся!

Арина натянуто улыбнулась:

— Остались от прежнего владельца?

Торговаться ей не хотелось, она оставила достаточно денег на коньяк и бокалы, но хотелось ещё закуску. Он бы предпочёл пельмени или печёночный торт, но где она найдёт торт или пельмени? В чужом городе? Почти ночью?

Пляж был пустынным. Она ехала сюда на большом внедорожнике, водителя она помнила прекрасно, хотя последний раз видела его двадцать лет назад. Он её не вспомнил, но старательно изображал узнавание.

— Когда вас забрать? Утром? Точно? Хорошо, но на всякий случай я не буду вырубать мобильник, да?

Опять с ней заигрывал — точно так же, как тогда. Они снова заехали к нему домой, и он вынес ей миску креветок: вчера поймали и мамаша нажарила, надо же вам там что-то есть, что вы там могли купить в этом магазине, у них и рыба-то неместная.

Надо было выбирать место ближе к городу и гостинице. Но как бы она могла гарантировать пустынность? Цвет у моря был зелёный с синевой. Возле вокзала и магазина — серый с коричневым. Арина начала было думать про то, что всё это люди. Чем меньше людей, тем чище цвет.

Надо было проверить, сохранилась ли у них связь; она сняла обувь, закатала брючины и пошла к воде. Вода обожгла её и тут же утешительно лизнула. Между камней шевелились трепанги. Они всё ещё дружили с морем.

— За тебя!

Арина чокнулась с полным бокалом и отпила из своего.

Солнце бликовало в морских волнах. Море шумело, больше ничего не было слышно. За спиной у Арины начинался лес и «сопки Маньчжурии», водитель помог ей спуститься. И даже расстелить непромокаемый плед. Оставил свою огромную куртку и резиновые сапоги, проверил, занесла ли она номер в список быстрых вызовов и уехал. Наконец.

— Надо было накрасить губы, — сказала Арина. — Чтобы пометить бокал. Можно мне хлебнуть из твоего? Я так долго сюда ехала, чтобы показать тебе море. Моё любимое.

Арина закрыла глаза. Шевелиться не хотелось, коньяк приятно грел сначала в горле, а теперь и в животе. В голове начинала образовываться пустота.

— Помнишь, как мы с тобой пели? Разлука — вот извечный враг российских грёз? Я теперь всё это пою за тебя тоже. Иногда рыдаю. Черт, опять.

Арина сглотнула и открыла глаза. В них стояли слёзы.

— Надо что-то весёлое, сейчас!

Она достала плеер, сунула наушники в уши и включила музыку. Закрыла глаза и стала покачивать головой в такт.