Клайв Баркер - Алые песнопения [litres с оптимизированной обложкой]

– Так что скажешь, детектив? – повторил он свой вопрос.

Не удостоив его ответом, Гарри пошёл прямо на киновита. На ходу он достал пистолет и открыл огонь. Он не стал расходовать пули на торс – даже низшие демоны могли принять на себя изрядное количество свинца и не осечься. Потому детектив метил в голову. Если получится, прострелит глаз этому гондону, думал Гарри. Дуло «кольта» раскачивалось от ходьбы, но Гарри прицелился, как сумел, и выстрелил. Пуля пронзила щеку киновита в дюйме от левого глаза, и силой удара его голову отбросило назад. Демон не сразу опустил голову, и Гарри открылась его шея. Он тут же выстрелил, и посреди шеи открылась дыра. Из раны со свистом вырвался поток воздуха.

Сзади послышались крики Нормы:

– Пусти меня! Гарри! Помоги!

Гарри оглянулся. Сообщник киновита проскользнул мимо Кеза и схватил Норму за волосы. К её животу он приставил клинок-полумесяц, похожий на маленькую косу. Судя по безумному взгляду калеки и тому, как зло прижимал он лезвие к животу пленницы, было ясно, слуга демона с радостью выпотрошит её, если Гарри или кто-то из его друзей сделает хоть одно неверное движение. Кез стоял с поднятыми руками и пытался увещевать чудище.

– Возьми меня, – сказал он. – Отпусти её.

– Мне нравится, когда не брыкаются, – ответил Феликссон, пятясь к вратам в Ад.

Боковым зрением Гарри заметил, как Дейл медленно подбирался к магу – очевидно, его никто не заметил. Д'Амур испытал секундное облегчение. А затем Жрец проговорил какое-то заклинание. Гарри почувствовал покалывание в носовых пазухах и обернулся: из киновита текла чёрная, зловещего вида слизь.

Чёрная жижа была кровью киновита, и струилась она из нанесенных демону огнестрельных ран. Тёмная жидкость лилась по желобкам из шрамов на лице киновита, – вниз, по диагонали, вниз, по диагонали – затем капли каскадом срывались на шею Жреца, а там поток разделялся и бежал вниз, по рукам демона. Падая наземь, чёрная жидкость с шипением разъедала асфальт.

Танец крови удержал взгляд Д'Амура, и на его глазах силы, концентрировавшиеся в руках киновита, достигли критической массы. Жрец взмахнул руками в сторону детектива. Несколько жгучих каплей чёрного яда сорвалось с его пальцев и обожгли руку Д'Амура, в которой он держал пистолет.

У Гарри появилась одна мысль, и, не дав себе времени на сомнения, он направился к Иглоголовому, снимая на ходу куртку. Демон ответил новым зарядом убийственной грязи, но детектив проворно увернулся. Ну, не было у него чёткого плана, и что? Он не собирался давать засранцу третий шанс.

– Что ты задумал, Д’Амур? – потребовал объяснений киновит.

Вместо ответа Гарри намотал куртку на руки и схватил демона. Раньше этот приём его не подводил, потому Гарри решил, что можно попробовать и сейчас.

Иглоголовый испустил крик, в котором слышалась и толика ярости, но по большей части он состоял из отвращения и негодования. Гарри поразила одна дикая, но приятная мысль. К тому же, очевидно, правдивая. Демон так долго прожил в блаженном отдалении от человечества, что людское прикосновение поразило его своей омерзительностью. Гарри решил воспользоваться этим преимуществом. Не дав демону прийти в себя, Гарри придавил руку противника к земле. Тем временем киновит всё истекал клокочущей грязью – она падала на дорогу, и асфальт лопался, разлетаясь во все стороны.

Гарри попытался вывернуть киновиту руку и так резко дёрнул, что с неё брызнула чёрная капель. Кровь демона со звоном прошила фургон Кеза, провалилась внутрь и продолжила разъедать машину.

Пять секунд спустя взорвался бензобак, и на улице распустился жирный, оранжево-жёлтый цветок. Очевидно, в убийственной жиже Иглоголового было что-то горючее: пламя помчалось по грязному следу обратно к демону.

Оно неслось на невероятной скорости. Не дав киновиту прочесть защитное заклинание, огонь взобрался по его отравленным рукам. Стоило Гарри отпустить полуистлевшую куртку, как её поглотило пламя. Д'Амур почувствовал удар взрывной волны, и в следующий миг он уже лежал на земле.

Демона отбросило назад, и сочившаяся из его рук чёрная жижа погасла, словно никогда и не воспламенялась. Киновит поднялся на ноги и сосредоточился, чтобы обуздать убийственную силу в своей чёрной крови.

Проблема заключалась в том, что этим чарам киновитов не учили, – Жрец узнал о них из малоизвестного магического трактата под названием «Tresstree Sangre Vinniculum». Он был уверен, что владеет ими досконально, однако призванная субстанция имела характеристику, о которой в трактате не говорилось: как только в уравнение добавлялись неожиданные катализаторы, – такие, как грязное прикосновение детектива или огонь – вся система выходила из равновесия.