Сергей Бабернов - Гуло - Возвращение Князя

— Вроде того, — рассмеялся священник. — Я вот за тобой остался присматривать. Сейчас дождёмся отца Фёдора, он тебя и отчитает. Великий умелец батюшка по изгнанию дьяволь-ской скверны.

— А разве можно, — мне стало не по себе, — оборотня попу отчитывать?

— А разве ты не создание божье? — улыбнулся отец Семён. — Другое дело, если бы ты мо-литв, крестов и сытой воды не переносил. Ты же переносишь?

— Раньше переносил.

— Ну значит всё в порядке. Не тащить же и тебя в вампирскую церковь. Там и так ра-боты хватит. Так что мы тебя по старинке от беса избавлять будем. А пока спи. Силы ох как пригодятся.

Дважды просить меня не пришлось. Только сейчас, оказавшись в относительно безопас-ном месте, я почувствовал, насколько вымотали меня сегодняшние приключения. Ещё, на-верное, сказывалось то, что уже долгое время я делю тело и сознание с демоном, пусть и усмирённым. Это всё же не привычный Другой, который, если говорить серьёзно ни что иное, как часть меня.

Едва священник замолчал, мои веки сомкнулись и я уснул. Потом пришёл отец Фёдор — полноватый длиннобородый мужчина. Обряд изгнания я практически не помню. Возможно не проснулся до конца, а возможно, так и положено. Подробности выяснять как-то не тянет. Может быть как-нибудь потом, позже, когда воспоминания утратят теперешнюю, пугающую свежесть. В память врезались несколько моментов. Тревога и даже испуг на лице отца Семё-на, бас отца Фёдора, беспрерывно читающий молитвы, брызги святой воды, а так же собст-венный хриплый голос выкрикивающий слова на непонятном языке. Ещё запомнилось ощущение, что тело моё рвётся на части, что кто-то пытается выдрать из суставов руки и ноги, раздавить грудную клетку, сжечь внутренности. Нестерпимая боль в затылке. И всё. В остальном — мрак.

Несколько дней, после обряда я провёл в постели. Не знаю, что больше подорвало мои силы, власть демона или процесс его изгнания? А в общем какая разница. Хорошо то, что всё хорошо кончается. Почти всё время я спал, не считая тех промежутков, когда приходил в себя, чтобы проглотить бифштекс с кровью, выпить чашку кофе и выкурить пару-тройку сигарет. Кристина и Эйрис (они поочерёдно выполняли роль сиделок) пытались меня разго-ворить, но были вынуждены довольствоваться односложными короткими ответами. Я не хотел ни о чём говорить и не мог ничего слушать. Сейчас меня интересовали только две вещи — сон и еда, еда и сон.

На четвёртый день своего «больничного» я подошёл покурить к открытому окну. Как и следовало ожидать, на улице не наблюдалось ни благодарных толп, ни хвалебных транспа-рантов. Спешащие по своим делам прохожие даже не подозревали, что на днях пресечена попытка проникновения сил Преисподней в их Мир, и, что я сыграл не последнюю роль во всём этом. Неблагодарная это работа — спасать человечество. Матюгнись я к примеру " по матушке» в телекамеру, да ещё на всю Европу — не было бы сейчас проходу от бьющихся в истерике поклонниц. А так, даже спасибо никто не скажет.

Никого из девушек в квартире не было. Оно и к лучшему — хотелось побыть одному и ещё раз осмыслить произошедшее. Хотя вряд ли именно сейчас я додумаюсь до чего-либо стоящего. Свежие воспоминания, шок от произошедшего, тревога за судьбу Аманды и, как ни странно, за судьбу едва знакомой мне девушки Марины. Не даёт покоя мысль — распла-тился ли с ней тогда Стефан и отпустил восвояси или просто-напросто избавился от неже-лательного свидетеля? Да, конечно, она преступница и блудница, но, по-моему, в ту ночь, она заплатила последний долг за все свои грехи. В конце концов, каждый имеет право пере-черкнуть прошлое и начать всё сначала.

— Раз куришь значит выживешь! — чёрт, я и не слышал, как открылась входная дверь и пришёл Константин. — Приятно тебя видеть на ногах, напарник, хотя и выглядишь, честно говоря, дерьмомво.

Я обернулся. Экзорцист улыбался и протягивал руку. По закону жанра, мы должны были немедленно заключить друг друга в объятия, но и я, и Иванов всегда отличались сдержан-ностью в проявлении чувств, а потому, наша встреча ознаменовалась лишь крепким руко-пожатием.

— Так, садись и слушай, — Константин, как всегда не тратил время зря. — О твоих похож-дениях я примерно имею представление. Подробности потом как-нибудь опишешь. А сейчас меня интересует следующее — когда сможешь работать?

— Можно попробовать сегодня. На крайний случай, завтра, — энергичность и уверенность экзорциста напрочь смели тревожные думы и даже заставили почувствовать себя абсолютно здоровым.