Роберт Блох - Рассказы. Том 2. Колдовство.

— Хмм, — протянул римлянин. Затем положил руку на плечо коротышки. — На этом и остановимся, приятель.

До наступления сумерек они просидели, укрываясь в тени больших валунов. Люпус без остановки нашёптывал свою историю пребывания в плену у лесных людей. Он рассказывал солдату об обычаях друидов и их странной вере в духов природы, перед которыми они склонялись. Поведал о могущественных тёмных силах, что сегодня днём смогли обратить вспять даже римскую мощь.

Спустилась ночь, и, когда украдкой на небе показалась луна, они наконец-то решили покинуть своё убежище. Римлянина терзал голод. На их пути лежало тело огромного наёмника-германца в полном обмундировании. Жнец, обнаружив на поясе мертвеца мешочек с провизией, нагнулся и стянул его. Его глаза расширились от отвращения при виде синего, искажённого лица и почерневших, опухших конечностей, являющих собой немое свидетельство неведомой силы яда друидов. Выругавшись, он откинул припасы в сторону и последовал за своим спутником по тропинке, ведущей к лесу.

Они медленно ступали в настороженной тишине. Кругом негромко шелестели деревья, так что Люпуса временами стали посещать приступы тревоги.

Трудно было судить, как далеко они забрались, но луна уже плыла высоко в небе, когда где-то впереди послышались первые голоса.

Вскоре сквозь извилистые деревья стал просачиваться слабо мерцающий свет. Люпус шёл впереди, они осторожно обогнули тропинку и подобрались вплотную через труднопроходимые заросли. В скором времени они приблизились к широкой лесной прогалине, откуда исходили звуки и свет.

Увиденное заставило Жнеца нахмуриться: толпа торжествующих друидов двигалась по роще, группируясь перед каменными алтарями, на которые были возложены обмякшие туши овец и крупного скота. Алая кровь, запятнав собою одежды и конечности празднующих, пузырилась на плитах в свете факелов, пылающих по краям поляны.

Слышалось лязганье гонгов, рёв рогов, мужчины и женщины двигались и жестикулировали, но всё сборище, казалось, ждало чего-то.

Люпус жестом указал Жнецу, чтобы тот ступил вперёд, и они заняли место в густом подлеске.

Винций видел жрецов перед центральным алтарём, слышалась ровная пульсация барабанов, тихий ритм, постепенно усиливался, неистово нарастая. Что-то должно было произойти!

Бой барабанов и тени на деревьях… Впервые двое мужчин заметили окаймлённый лесом фон и разглядели, что напротив него что-то стояло.

Казалось, будто бы большие, тенистые фигуры, раскачиваясь, нависли над головами толпы, огромные силуэты двигались в пульсирующем ритме барабанов — кошмарные темники, вышиной с верхушки деревьев. Барабаны бешено загрохотали. Потом, когда зажгли ещё больше факелов, Люпус вскрикнул:

— Смотри! — Его пальцы впились в запястье римлянина, а свободной рукой он взволнованно указывал на поляну впереди.

Жнец глянул, и даже при всей своей выдержке не смог сдержать непроизвольного содрогания. При свете факелов он различил очертания исполинских, тёмных фигур; было видно, что они зелёные и шевелятся; гигантские деревья с людскими очертаниями. В целых сорок футов!

Скрючась в кустах, ошеломлённый Винций уставился на маячившие перед ним циклопические фигуры. Человекоподобные деревья великаны? Это казалось немыслимым. Как так?..

Люпус, припав губами к уху Жнеца, объяснил шёпотом:

— Это жертва, — бормотал он. — Таким способом друиды избавляются от пленников. Я слыхал подобные истории: люди Цезаря упоминали об этом в Риме. Эти дьяволы строят большие плетёные рамы и размещают ветви вокруг них, таким образом что они образуют ряд клетей. И так до тех пор, пока не соорудят из всего этого фигуру человека. Затем заполняют их ими вместе с осуждёнными и сжигают «плетёного идола» в честь своих языческих божеств.

Жнец всмотрелся ещё раз и узрел, что его товарищ говорил правду. За окольцованным полукругом стояли шесть гигантских зелёных фигур, как уродливая насмешка над человеческим обликом. Их нижние конечности состояли из деревьев, вместо рук — обрезанные ветви, они же образовывали собой туловище, ободранные так, что создавали жуткое подобие плоти.

Злобные раскрашенные лица были покрыты лиственными волосами, так что каждый великан стоял, как зелёный огр в лесу — огр, чьё чудовищное плетёное брюхо набито живыми людьми!

На лбу Жнеца бисером выступил пот, когда он смотрел на огромные животы, выпирающие в плетёных рамах из этих здоровенных и ужасных симулякров. Сквозь решётку и покрытые листьями щели, через верёвочные узлы и плетёную лозу он разглядел, что тело каждого идола на самом деле было огромной клетью, плотно забитой телами римских солдат и наёмников. Сдавленные, задыхающиеся от тесноты, одни тщетно царапали решётки своей тюрьмы, другие с побелевшими от ужаса лицами смотрели на скачущую внизу толпу.