Роберт Блох - Рассказы. Том 2. Колдовство.

Стенхоуп вздохнул. Работа в научно-фантастическом журнале имела свои недостатки. В этой области встречались эксцентричные люди, и временами у них возникали странные идеи. Однажды в контору пришел человек с вечным двигателем, сделанным из резинок.

Еще один визит привел к появлению маленького человечка с дикими глазами и миксером для яиц, прикрепленным к электродвигателю. Он установил эту штуковину в редакции и настоял, чтобы Стенхоуп посмотрел на вращающиеся лопасти взбивалки и увидел четвертое измерение. Это раздражало. Сегодня к нему заявилось не меньше трех таких болванов, вооруженных страницами формул и искаженными цитатами из Чарльза Форта или «Терциум Органум». Редактор Стенхоуп был весьма дипломатичен, но это давалось ему нелегко. И рассказы! «Каждая история научно достоверна» — гласила надпись на обложке журнала. Это был единственный стандарт Стэнхоупа. А рукописи, которые пришли сегодня, читать было невозможно.

Среди них была старая история о человеке, который отправился в прошлое, написанная кем-то, кто, вероятно, думал, что машина времени — это что-то вроде будильника. Была повесть, в которой город Нью-Йорк разрушили марсиане, и снова рухнул Эмпайр Стейт Билдинг. Редактор Стенхоуп твердо решил никогда больше не покупать рассказы, в которых рушится Эмпайр Стейт Билдинг. Почему бы для разнообразия не выбрать какое-нибудь другое здание? Даже Чикаго Трибьюн Тауэр оказался бы чем-то посвежее, но нет, всегда должен был взорваться именно Эмпайр Стейт Билдинг. Интересно, что подумал Эл Смит, прочитав все это?

Еще попалась история об атомном луче-дезинтеграторе; теоретически это звучало правдоподобно, но с персонажами-людьми, такими деревянными и чопорными, что редактору захотелось, чтобы они направили луч на себя. Это обескураживало. Но рассказы надо покупать, только — хорошие рассказы. «Каждая история научно достоверна». Редактор Стенхоуп хмуро посмотрел в зеркало, затем мрачно продолжил чтение. Он уже дочитал до половины абсурдную фантазию о космическом корабле с крыльями, думая о том, как, должно быть, переворачивается в гробу Стэнли Вейнбаум, когда открылась дверь.

Стенхоуп поднял голову и тихо вздохнул.

Вероятно, незнакомец, стоявший в дверях, проделал все, что угодно, только забыл нацепить на груди десятифутовую табличку с надписью «псих». Выглядел он соответствующе. Спутанные черные вьющиеся волосы, падающие на высокий лоб. Глубоко посаженные сверкающие глаза. Циничная полуулыбка. Неопрятная одежда. Возбужденные движения рук, учащенное дыхание, нервное моргание век. Хуже всего было то, что незнакомец нес под мышкой машину.

Стенхоуп знал этот тип людей. Он не страдал предубеждениями, а был разумным человеком, но долгий опыт научил его, что в некоторых случаях не стоит быть слишком мягким. Чудаки и эксцентрики бывают во всех сферах жизни, но научные чудики, как ни крути, хуже всех. Судя по всему, предстоит тяжелый день. Редактор решил проявить твердость.

— Добрый день, сэр. Чем могу быть полезен?

— Быть полезны? Не смешите меня! Это я сделаю кое-что для вас.

Незнакомец с улыбкой вошел в комнату.

— Вы Стенхоуп, редактор этого журнальчика, не так ли?

— Да, я мистер Стенхоуп. Но давайте посмотрим…

— Не стоит!

Незнакомец отмахнулся от этих слов легким движением левой руки, сел в кресло напротив стола и положил на него сверкающий механизм.

— Мистер Стенхоуп, меня зовут Волмар Кларк. Вы, конечно, знаете меня?

— Не сказал бы.

— Что? — Брови незнакомца превратились в два клинка-обличителя. — Вы никогда не слышали о Кларке, человеке, который ушел из института после того, как отчитал всех за их глупость, человеке, которого вызвали, чтобы получить совет по строительству линзы Пасаденской обсерватории, несмотря ни на что? Никогда не слышали о Кларке? Вы такой же болван, как и все остальные: болтаете о Герберте Уэллсе, сэре Джеймсе Джинсе и еще о каких-то борзописцах, не обращая внимания на тихую работу великих ученых прямо у вас под носом.

— Подождите минутку, мистер Кларк. Я очень занят…

— В присутствии гения никто не бывает занят. Но вы говорите, что никогда не слышали о Кларке? Вы ведь знаете Эйнштейна? Ладно, забудьте о нем. В грядущие годы Кларк затмит Эйнштейна, как солнце затмевает подброшенную монету! Стенхоуп поморщился. Он был так же терпелив, как и все остальные, но больше не мог позволить себе терять время. Этот шизофреник, который говорил о себе в третьем лице, был невозможен.