Игорь Безрук - Убить вампира (По ту сторону отчаяния) [СИ]

Скачко почувствовал, как стынут ноги. Открыл глаза. Мягкий свет фар его машины кромсал темноту. Его передернуло. Холод, казалось, добрался до самых внутренностей. Скачко подтянул к себе колени, свернулся калачиком.

«Что произошло?» — подумал в следующую минуту. Он ничего не помнил.

От земли потянуло сыростью.

«Нужно подняться, а то так недолго и простудиться», — снова подумал он и стал подниматься. О том, что случилось с ним, можно было только догадываться. Память будто обрывалась где-то на середине.

Скачко поднялся и как очумелый поглядел вокруг. Увидев свою машину, удивился, почему она здесь. Пошел к ней, сел за руль.

«Может, я много выпил?» — подумал, ища в цепи своих воспоминаний оборванное звено. Кажется, он за кем-то гнался, кажется, это были «Жигули»…

Скачко ничего не помнил.

Как он оказался у поворота перед Грушовкой, далеко за городом, да еще в такое позднее время? Неужели был на ночном дежурстве? Бред какой-то.

А может, у них рейд? Скачко и этого не помнил.

Он завел машину, медленно развернулся, поехал по трассе в направлении к городу. Через пять минут добрался до Грушовки. Улицы поселка были пустынны, поселок спал.

«Какой черт меня сюда занес?» — всё не мог успокоиться.

Отъехав от Грушовки километра два, Скачко наткнулся на окоченевший труп своего напарника. Тот лежал, широко раскинувшись, уставив открытые глаза в звездное небо. Скачко выбрался из машины, подошел к нему и закрыл ему глаза. Теперь он начал припоминать всё, что произошло с ним вчера.

Они с Бутенковым сидели в машине. Мимо на приличной скорости пронеслись «Жигули».

Баба!

За рулем «Жигулей», кажется, сидела баба! Они погнались за ней. Да, да, они погнались за ней, а она будто играла с ними, сучка. То увеличивала скорость, то сбрасывала, издеваясь. Она основательно потрепала им нервы. Они готовы были разорвать её в клочья. Но всё вышло иначе. Бутенков погиб. Нелепо, непостижимо.

Но что он скажет в горотделе? Что они оказались совершенно беспомощными перед какой-то бабой? Не смогли ни догнать, ни задержать её. Она во всем оказалась хитрее их, бесстрашнее, безумнее.

Но может, то была вовсе не баба? Так молниеносно схватить Бутенкова, бахнуть его головой о машину и отшвырнуть метров на десять! Такое не всякому мужику под силу. К тому же Бутенков был отнюдь не мальчик, носимый ветром. В нем веса не меньше девяноста, а она его, как пушинку, как собачонку какую паршивую — одной левой!

У Скачко всё перепуталось в голове. Как это объяснить в отделении? Кто ему поверит? Бутенков мертв, баба скрылась, он сам не в себе.

«Ах ты, господи, ах ты, господи! — бубнил он, обходя машину и усаживаясь за руль. — Что будет, что будет?» Он не представлял.

Всю обратную дорогу только и долдонил эту фразу, весь обливаясь пoтом. Руки его будто прилипли к баранке, дрожь не покидала тело ни на секунду.

— Сучка, сучка, сучка! — кричал он, кипя от злобы.

И вдруг в зеркало заднего вида ему вновь показалась она. Почти лысый череп, нахальный оскал, зловещий блеск в очах, разве он их не помнит?

Она снова издевалась над ним!

Её глаза, как и тогда, вспыхнули раскаленным огнем, и она опять затряслась в диком необузданном смехе.

От страха Скачко истошно закричал, нажал до упора на газ, как будто хотел умчаться от призрака. Всё завертелось перед ним. Он и не заметил, как его машина соскочила с обочины, сорвалась в кювет, перевернулась несколько раз и наконец застыла вверх колесами.

Дикий смех незнакомки, огонь её глаз, сумеречная лента шоссе вдруг разом утонули для Скачко во мраке. Только и осталось в мозгу единственное нестертое слово: «Сука!»

Когда Ольга проснулась, часы высвечивали половину седьмого. Все ощущения прошедшей ночи снова захлестнули её. Значит, сон был не случаен, если напоминает о себе? Обычно не запоминающая сны, теперь Ольга видела каждый эпизод, каждое мгновение своего ночного кошмара так четко, будто сняла всё на видеокамеру.

Сергей в опасности, решила она, и это как-то связано с ней. Она просто обязана ему помочь. Сейчас она встанет и поедет к нему, пусть лучше он еще раз прогонит её, ей все равно, но она убедится, что с ним все в порядке, он здоров, он…

Нет, о смерти Ольга и думать не могла. Бабушка, скорее всего, права: этот сон не несет в себе ничего страшного. И всё же она поедет. Обязательно. Хотя бы для собственного успокоения.

Ольга подхватилась и стала торопливо собираться. Шум и скрип дверей шкафа привлекли внимание Ирины Петровны. Она вошла, когда Ольга была почти одета. Глянула на нее удивленно, спросила: