Джонатан Мэйберри - Гниль и руины

— Боже… — сказал Бенни. — Ты нашел семью Райли?

— Конечно. Они были в доме, точно как говорила Джесси. Передняя и задняя двери были заперты. Семья держала пару больших собак — двух немецких овчарок — и в гостиной произошла ужасающая бойня. Райли, должно быть, набросились на них, и те сражались, как положено собакам. Они все были покрыты старыми укусами. Отец потерял обе руки, а у старшего сына, Дэнни, почти отсутствовало горло. Собаки дрались, но… — Он оставил фразу недосказанной. — Я связал их и упокоил без суеты. Все дело заняло двадцать минут.

— Ты должен был прочитать письмо? От мамы Никс?

— Да. Она написала длинное письмо. То было очень… — Том замолчал, покачав головой. — Джесси по-настоящему любила своего мужа и сыновей. Письмо было слишком тяжело читать, понимаешь? К тому моменту, как я закончил, то говорил сам себе, что с меня хватит, что я никогда больше не буду — не смогу — делать опять такие вещи.

— Но ты все еще делаешь.

— Да. Все еще.

— Тебе это нравится?

Том содрогнулся.

— Нравится? Только психопату могло бы понравиться то, что делаю я.

— Так почему ты занимаешься этим?

— Потому что такая работа должна выполняться. Кто-то должен — кто-то сделает. И если это сделаю не я, тогда тот, кто не проявит необходимого милосердия. Ты видел это. И я видел достаточно. Даже слишком.

Ударила молния, и в ту же секунду за ней последовал такой громкий раскат грома, что Бенни подпрыгнул. Том встал и пристально посмотрел через створки ставен.

— Эта точно куда-то ударила, уже в городе.

— Тебе нужно идти туда?

— Нет, — сказал Том, возвращаясь к столу. — Нет, если только меня не позовут. На чем мы остановились?

— Ты закончил работу в доме Райли.

— Точно. Я устремился прочь из города так быстро, как только мог. Я был весьма огорчен — твой старший брат становится не совсем мужественным, я полагаю, — и мне требовалось какое-то время, чтобы уладить все это, сделать некоторые выводы касательно моей жизни. Наших жизней. Я выбрал другой маршрут для возвращения, придерживался возвышенностей, поскольку там меньше зомов.

— Как так?

— Это замысловатое явление. Если зом не преследует добычу, а просто бродит, он выбирает самый легкий путь. Они не очень хорошо ходят, как ты знаешь. Это больше походит на шатание, мертвецы как бы постоянно падают вперед и подхватывают себя, делая следующий шаг. Так, если есть какого рода уклон, они естественно последуют по нему. В «Руинах» следует быть осторожным в долинах и холмистых районах. Так вероятность увидеть зома в низине в десять раз выше, чем на возвышенностях. Поэтому я поднялся почти до линии снегов. Одну ночь я провел в амбаре, другую в кабине грузовика с восемнадцатью колесами. Забавная штука… Грузовик перевозил груз микроволновых печей. Падальщики разорвали коробки; дорога была завалена мусором от разбитых вдребезги микроволновых печей. Определенно, там поработали люди. Зомы не напали бы на подобный груз.

— Что такое микроволновая печь?

— Духовка, работающая от электричества, — объяснил Том. — То, что, как я надеюсь, ты будешь использовать однажды, если люди смогут отделаться от этих суеверных глупостей, с которыми у них ассоциируется электричество. А сейчас слушай внимательно, потому что здесь история принимает другой оборот.

Они оба нагнулись вперед, поставив локти на стол и обняв руками чашки со свежим чаем.

— В то утро, покинув грузовик, я нашел мертвого зома прямо посреди дороги. Ничего особо удивительного в этом не было, если бы не способ убийства, который меня заинтересовал. Кто-то подобрался к нему со спины и полоснул по обратной стороне одного колена и по лодыжке другой ноги. Грубый, но эффективный порез повредил сухожилия и опрокинул мертвеца навзничь. И поскольку тот теперь лежал, ему вонзили нож сзади в череп. Как я сказал, это не было искусной работой, но это было умно. Час спустя я наткнулся на еще одного, а потом еще. К концу дня насчитывалось уже восемнадцать зомов, с которыми разделались подобным образом. Некоторые были убиты недели назад, а была парочка весьма свежих, но метод во всех случаях оставался одинаковым. Перерезанные сзади сухожилия и затем нож в затылок. После пяти или шести убийств я был вполне уверен, что знал кое-что об этом конкретном охотнике на зомби. Каждый, кто работает в «Руинах» и убивает на постоянной основе, развивает свой стиль. Они находят методы, которые работают на них, способ выполнять свою работу максимально легко, с минимальной степенью риска, и придерживаются его. В конце концов, зомы ведь не могут осознать, как работает охотник, и изменить свою тактику.