Дмитрий Костюкевич - Дорога вспять. Сборник фантастических рассказов

Он улыбался через стекло шлема, когда пустота засасывает его.

Я запихал Алексеевича в «Квант». Едва удалось.

(?)

У меня прекрасные жена и сын… я их так люблю… мне так повезло…

Но сейчас я в аду. В аду, который не могу понять, но который очень хорошо понимает меня.

(?)

В иллюминаторе нечто чёрное, враждебное, бесконечное, мёртвое. Космос.

Что мы знали о нём? Что хотели узнать? Мы собирали информацию по крупицам, словно снимали чешуйки отмершей кожи с тела необъятного монстра, всматривались в телескопы, посылали сигналы… но что если тьма почувствовала нас, увидела нас, услышала нас?

Что, если на мгновение, бесконечно малое земное мгновение, угольная бездна приблизилась к станции и приникла лицом к иллюминатору? Что, если она заглянула в тех, кто был тогда на «Мире», и осталась в них едкой плесенью?

Что, если Безяев и Луцкий никуда не улетали? (Кто тогда сел в транспортник вместо них? Кто? Она? Пыльца её взгляда?)

Что, если они улетели, но пустота запомнила их? Но как же тогда другие… все эти люди, которых я вижу на борту? Кто они? Как она увидела их? Или в одном человеке можно рассмотреть всех остальных?

Что, если теперь она смотрит на меня их глазами? Что, если я…

????

Утром я видел Настю. В бытовом отсеке. С молотком. С тем самым молотком, которым Володя убил командира. Прежде чем скрыться за углом и исчезнуть, она обернулась. Лицо моей жены – призрака, галлюцинации – покрывала плёнка из волокнистых грибов…

Мне кажется, что я долго не выдержу. Что предел уже близко… за следующим люком, за круглым стеклом, что прячет Солнце, и Землю, и слепки времён года, которые меняются каждые полтора часа… Ещё один шаг, одно слово, одно видение – и в голову хлынет тьма, хаос, безразличие смерти.

Или всё это уже было? Уже пройдено?

Я боюсь телефонного сеанса связи с семьёй, с Настей. ЦУП давно не организовывал «встреч», ЦУП молчит, но теперь это не кажется предательством… Нам всем надо немного тишины и одиночества, полного одиночества, чтобы отдохнуть, справиться… переждать.

Переждать что?..

Всё.

Пускай она забудет о нас, пускай её глаза (глаз?) закроется…

Слезла кожа с пяток… теперь как у младенца… правда эта плесень, она примеряется и ко мне… салфетки справляются плохо…

Снова отказала система «Воздух».

…

нетнетнетэтогонетничегонет

язадыхаюсьвоздухзадыхаюсьэтонеяпочтивсегданеянея

спаситенасспаситенасспаситеменяменяменяспасите

…

Вернулся Володя. Скребётся в люки, стучится в иллюминаторы.

Я не пущу его. Не хочу. Не могу.

Это не он.

Шлем его (уже не его) скафандра покрыт плесенью, но визор тщательно протёрт, и я вижу чёрные глаза и синюю кожу за ним. Силовая и герметическая оболочка перчаток повреждена, одного пальца нет.

Володя облетает станцию снаружи, но всегда возвращается к иллюминатору бытового отсека. Иногда я прихожу туда, и мы смотрим друг на друга через сверхпрочное кварцевое стекло.

Станция движется по терминатору, от чего кажется, что вечер затянулся, и я барахтаюсь в нём, как насекомое в клею. День-ночь. Это раздражает, уж лучше бы что-то одно – свет или тень. Без разницы.

…

А что, если нет никакой бездны? Нет глубины, сотканной из пустоты и звёзд, взгляд которой способен…

Что, если есть только человек?

…

Что, если в иллюминаторе только мы?

Мы и плесень.

Деятельность организации запрещена на территории РФ

Ницше так рассуждал о Хотении.

«Воздушное судостроение Цеппелина».

«Акционерное общество содействия воздухоплаванию».

Вперёд (нем.)

Что жизнь без блеска любви? (нем.)

На следующей странице (лат.).

Автономная система обеспечение жизнедеятельности.

Система управления движением.