Кассандра Клэр - Красные свитки магии [litres]

Войдя в номер, Алек изумленно присвистнул. Он поставил чемодан у двери, прислонил лук к стене и растянулся во весь рост на роскошном, мягком, широком диване, обитом алым бархатом.

Магнус сотворил несколько защитных заклинаний, чтобы никто не потревожил их во время сна, рухнул рядом с Алеком на диван и положил голову ему на грудь. Точно так же поступил бы Председатель Мяо, если бы Магнус оказался сейчас дома. Он обнял Алека, уткнулся лицом в его шею, вдохнул аромат его кожи и волос. Рука Алека легла на спину Магнуса, пальцы нежно поглаживали его лопатки. Магнус поцеловал подбородок возлюбленного, потерся щекой о двухдневную щетину Алека. Он почувствовал, как Алек судорожно вздохнул.

– От тебя потрясающе пахнет, – прошептал Алек. – Почему… почему от тебя всегда так сексуально пахнет?

– Гм, – промычал Магнус, которого этот комплимент привел в восхищение, несмотря на одолевавший его сон. – Думаю, это сандал.

– Великолепно, – прошептал Алек. – Иди сюда, обними меня. Я хочу, чтобы ты был рядом.

Магнус поднял голову и посмотрел на юношу. Глаза Алека были закрыты, он дышал ровно, глубоко.

«Иди сюда, обними меня. Я хочу, чтобы ты был рядом» . Может быть, Алеку было легче произносить вслух подобные вещи, когда он находился в полусне. Магнусу до сих пор не приходило в голову, что Алек, возможно, стесняется говорить нежности. Он-то думал, что тот просто не хочет или не умеет говорить ласковые слова.

Магнус свернулся рядом с Алеком, прижавшись к нему. Ноги их переплелись. Магнус провел пальцем по щеке Магнуса, вниз, к губам. У Алека были темные, изогнутые, пушистые ресницы, такие длинные, что они почти касались его скул, когда глаза у него были закрыты. Губы были мягкими, полными, спутанные кудри походили на черные шелковые нити. Алек выглядел таким нежным, уязвимым, и иногда трудно было поверить в то, что он – тот самый Сумеречный охотник, который в бою становился воином с холодным взглядом и твердо держал в руках смертоносный лук.

Магнус подумал: может быть, разбудить Алека, предложить ему перебраться в спальню. Он мог бы целовать этот чувственный, соблазнительный рот, перебирать шелковистые волосы. Он слегка коснулся губами щеки Алека, закрыл глаза…

Очнувшись, Магнус взглянул в огромное окно, увидел, что солнце уже стоит низко над горизонтом, и выругал себя за то, что проявил слабость и поддался усталости. Он понятия не имел, сколько часов проспал. Алека рядом не было.

Он обнаружил его на балконе, за накрытым столом, уставленным сверкающими приборами и тарелками с сыром, хлебом и фруктами. Алек взглянул на Магнуса и поднял бокал шампанского.

– Александр Лайтвуд, – восхищенно произнес Магнус. – Отлично сыграно.

Алек повертел в пальцах бокал. Образу представителя «золотой молодежи» не соответствовала лишь робкая юношеская улыбка.

– Просекко?

Балкон напоминал чашу, наполненную теплым солнечным светом. Они сидели рядом, и Магнус рассылал сообщения всем, кого только мог вспомнить, спрашивая, не видел ли кто в городе Барнабаса. Заодно он съел примерно килограмм ветчины. Несмотря на волнения последних дней и внутреннее напряжение, легкий ужин в компании Алека заставил его почувствовать себя почти как дома.

«Он должен ко мне переехать, – подумал Магнус. – Нет, нет, еще слишком рано… может быть, подождать год?»

Магнус был в ванной, когда услышал громкий голос Алека, доносившийся из гостиной. Он поспешно схватил огромное, пушистое махровое полотенце, похожее на облако, обернул его вокруг бедер и поспешил в гостиную, испугавшись, что на Алека напал очередной демон.

Алек и Шинь Юнь, сидевшие на противоположных концах дивана, замерли от неожиданности. Женщина быстро отвела взгляд; Алек, напротив, уставился на чародея. До Магнуса дошло, что он ворвался в комнату в одном лишь полотенце, с мокрой головой, и вода стекает с волос на обнаженную грудь.

Неловко вышло.

Магнус взмахнул рукой, и вместо полотенца на нем появились бордовая футболка с глубоким V-образным вырезом, небрежно повязанный шелковый шарф и облегающие джинсы. Он босиком подошел к Алеку и быстро прижался губами к его пылающей щеке. И только тогда соизволил заметить Шинь Юнь.

– Добрый день. Шампанского?

– Я ухожу, – отрезала Шинь Юнь.

– То есть как это, навсегда? – с надеждой спросил Алек.

– Не думал, что в полуобнаженном виде навожу на людей такой ужас, – заметил Магнус. – Напротив, некоторые главы государств в свое время считали «привилегией» возможность меня лицезреть.