Кассандра Клэр - Красные свитки магии [litres]

Асмодей усмехнулся, сверкнув двумя рядами остроконечных зубов.

– А что касается тебя, то с тобой следует поступить, как с непослушным ребенком. Твоя дерзость заслуживает наказания. Ты забудешь все, что сделал, ты не сможешь извлечь урок из этой ошибки, потому что «память праведника пребудет благословенна, а имя нечестивых омерзеет» [22] Книга Притчей Соломоновых, 10:7. .

Это были слова из Священного Писания; демоны любили цитировать Библию, особенно те из них, кто претендовал на высокое происхождение.

«Нет , – мысленно взмолился Магнус. – Оставь мне память» .

Но Асмодей уже положил на лоб Магнуса свою тощую, костлявую ладонь, похожую на когтистую лапу хищной птицы. Все исчезло, осталась лишь ослепительная белая вспышка, а затем на Магнуса обрушилась тьма.

Когда Магнус пришел в себя, он снова очутился в реальном мире, он стоял на коленях перед последователями его собственного культа, и воспоминания, которые отнял у него отец, вернулись к нему.

Шинь Юнь склонилась над ним так низко, что лицо ее находилось совсем рядом с его лицом.

– Теперь ты понял? – сурово спросила она. – Теперь ты видишь, что натворил? Ты видишь, кем мог бы стать, чтó могло бы принадлежать тебе?

Первым ощущением Магнуса было облегчение. Где-то в глубине его души постоянно жило беспокойство; он боялся самого себя и того, на чтó он на самом деле был способен. Он знал, кто он такой: дитя демона, сын Князя Ада; поэтому он всегда боялся собственных возможностей. В последние несколько дней его постоянно грыз страх, он страшился узнать, что создал этот культ с какими-то преступными намерениями, воспользовался им для каких-то кровожадных целей, а потом сам стер собственные воспоминания для того, чтобы не знать, забыть то, что натворил.

Но нет. Он был глупцом, но он не был негодяем.

– Да, теперь я понимаю, – негромко произнес он.

Вторым чувством, охватившим его, было чувство стыда.

Он неловко поднялся на ноги и повернулся лицом к зрителям. Он смотрел на случайное сборище простых людей, которых он собрал вместе и превратил в сектантов, чтобы осуществить свою злобную шутку. На кучку простофиль, каждый из которых всего лишь искал чего-то большего в этой жизни, жаждал получить уверенность в том, что его существование имеет смысл, что он не одинок в этом мире. Теперь Магнус вспомнил: боль его была так сильна, он не думал о том, что его окружают не куклы, не призраки, а живые люди, наделенные душой, сердцем, человеческими чувствами. И он выставил их на посмешище. Он стыдился этого, и ему очень не хотелось сейчас, чтобы Алек узнал о его бессердечном поступке.

Долго, долго, много лет он пытался стать другим. И сейчас он понял, что больше не испытывает сводящей с ума боли, которая терзала его в тот давний день, в таверне, в обществе Рагнора. После встречи с Алеком он стал свободен.

Магнус поднял голову и заговорил четким, громким голосом.

– Мне очень жаль. – Его слова были встречены гробовой тишиной. – Очень давно, много лет назад, я подумал, что было бы забавно изобрести новый культ. Собрать группу простых людей, чтобы откалывать всякие штуки, играть в игры. Я пытался сделать эту жестокую, суровую жизнь веселее. Но шутка не удалась. Прошло несколько веков, и вам всем приходится платить за мои ошибки. И за это я искренне прошу у вас прощения.

– Что ты творишь? – воскликнула Шинь Юнь, стоявшая у него за спиной.

– Но еще не поздно, – крикнул Магнус. – Вы все еще можете отречься от кровавого культа, от демонов, которые желают сделаться богами, от причуд бессмертных существ. Оставьте все это и живите своей жизнью.

– Заткнись! – заорала Шинь Юнь, пытаясь перекричать его. – Это твои поклонники! Мои поклонники! Их жизнь принадлежит нам, и мы можем делать с ними все, что угодно! Мой отец прав. Ты величайший глупец, король дураков, и ты будешь продолжать болтать чушь до тех пор, пока кто-нибудь не перережет тебе глотку. Я сделаю это сама. Я сделаю это ради моего отца.

Она вышла вперед, загородила собой Магнуса.

– Настало время, и сейчас свершится неизбежное. Настал тот час, когда вы, мои братья и сестры, возвыситесь над остальными людьми, даже над ангелами, и никто больше не сможет указывать вам, кроме самых могущественных демонов и чародеев. Вы будете сидеть у подножия трона моего отца!

Она смолкла, видимо, ожидая услышать аплодисменты и одобрительные крики. Но люди молчали. Магнус вдруг заметил в задней части амфитеатра, на верхнем ряду скамей, какое-то движение, суматоху. Сектанты собрались в кучку, затем кто-то или что-то с силой оттолкнуло их, и несколько человек упали на скамьи, покатились по ступеням.