Лорет Уайт - Колыбельная для моей девочки [litres]

– А-а-а, ничего нет лучше первого глотка!

Лео смотрел на него не мигая.

– Хорошо продвигается, – ответил Кьель.

– И все?

– Ага, – Хольгерсен снова приложился к бутылке.

Лео выругался.

– Ты-то хоть делом занят. Если бы твой босс-приятель не поставил меня на убийство этого бродяги, я бы тоже участвовал в расследовании. По-моему, Мэддокс хочет выжить меня из отдела, потому что трахает Паллорино, а она мечтает мне отомстить.

Кьель приподнял бровь:

– Даже бездомным нужно правосудие – кто-то же должен ими заниматься.

– Зараза эта Паллорино, – повторил Лео, потом воровато огляделся и понизил голос: – Хочешь хорошую новость?

– О Паллорино?

– Да, о Паллорино!

– Если у меня от этого потом будут неприятности, – начал Кьель, поднося бутылку к губам, – тогда лучше не надо. Я предпочитаю кофе в кружке, а не на брюках.

– Ты к ней подлизываешься, что ли? Боишься рассердить новую метлу?

– Да катись ты… Выкладывай свою новость!

Кьель не ошибся: Лео так и распирало от желания поделиться секретом.

– Короче, стою я в отсеке для наблюдателей у допросной Б, и вдруг такая входит Паллорино с каким-то «маунти» и бабой из коронерского офиса в Барнаби и начинает с ними болтать.

– В кабинете для допроса?

– Ага. Ну, микрофон оказался включен…

Кьель посмотрел Лео прямо в глаза:

– Сам включился, что ли?

– Да нет, кто-то оставил включенным…

– А чего ты делал в нише для наблюдателей? – с подозрением спросил Хольгерсен. Лео пошарил в кармане пиджака и вынул плоскую серебристую фляжку. – Очумел?! Срань господня, Лео, ты на увольнение без выслуги нарываешься? Зачем ты мне это рассказываешь? На хрена мне знать, как ты втихаря напиваешься на работе?

– Рассказываю, чтобы ты не решил, будто я за ней шпионю!

Кьель пристально смотрел на старого копа. Это явно не все. Первый секрет Лео скормил ему для затравки.

– И что ты там слышал? – тихо спросил Кьель.

– ДНК Паллорино полностью совпадает с ДНК детской ножонки, найденной на берегу в Цавассене.

Хольгерсен замер, не донеся бутылку до рта:

– Что?!

– Да вот побожиться могу! «Маунти» и та баба приехали сообщить, что у них совпадение по базе и им нужен образец перепроверить. Они начали расследование по найденной ноге, и Паллорино оказалась в этом по уши.

– Врешь!

– С какой стати мне тебе врать?

– У Паллорино обе ноги настоящие. Я, правда, не видел ее с голыми ногами, но…

– Похоже, у нее была сестра-близнец, – перебил Лео. – Паллорино-то, оказывается, удочерили. Ее оставили в бэби-боксе в Ванкувере в восемьдесят шестом, когда ей было четыре года. «Маунти» об этом допытывался. Я потом поискал в Интернете… – Лео снова вынул сложенный листок из нагрудного кармана, развернул и положил на стойку: – На вот.

Хольгерсен пододвинул к себе распечатку и прочитал статью. Помрачнев, он поднял глаза на Лео:

– И сколько ты сидел за зеркалом?

– Сколько надо, столько и сидел.

– А Грабловски зачем показал?

Лео пожал плечами:

– Паллорино сорвала ему контракт на книгу, когда пристрелила «Крестителя». Грабу пришлось возвращать аванс, потому что в контракте было четко прописано – только собственные рассказы Спенсера Аддамса обо всех изнасилованиях, пока он таскался с этим плавучим борделем, о его воспитании, детстве, мамаше, папаше и религиозном крене. Вот я и подумал – в качестве компенсации Грабловски захочет первым расколоть тайну близнецов – одной располосовали морду и сунули в бэби-бокс во время бандитской разборки под Рождество, а ногу другой сестренки прибило к берегу тридцать с лишним лет спустя. – Лео допил виски и утер рот. – А подкидыш-то приходит работать в отдел расследования изнасилований, выслеживает и разносит в мясо серийного убийцу, но ничего не помнит о своем прошлом, пока – бац! – не всплывает эта нога. Да это готовый документально-криминальный роман, и никто не напишет лучше, чем Грабби, который лично работал с уцелевшей сестричкой над делом «Крестителя»!

– А тебе, значит, отвалит процент с нового контракта?

– Я не из-за денег! Но если деньжата сами плывут в руки, чего зевать? – запрокинув голову, Лео перевернул бокал донышком к потолку и вернул на стойку чуть громче, чем следовало. – Паллорино реально нашли в бэби-боксе. Когда об этом пронюхают СМИ, ей все равно ничего не скрыть. Ну, так и пусть Грабловски нагреет ручонки на сенсации!

Энджи работала в лихорадочном возбуждении, словно страдала БАР [5] БАР – биполярное аффективное расстройство. в маниакальном эпизоде и старалась обогнать вихрь эмоций, угрожавший охватить ее после новости о совпавшей ДНК.