Роберт Блох - Рассказы. Том 4. Фатализм [Компиляция, сетевое издание]

— Ну, теперь тебе придется убраться отсюда. Это наш управляющий. Наверное, он хочет принять ванну. Это то, чего ты хочешь, не так ли? — добавил Маргейт, повернувшись ко мне за подтверждением.

— Да.

— О, очень хорошо. Будет по-свински, если ты думаешь только о себе. — Трина надулась. — Подними меня.

Я колебался.

— Подойди.

Я наклонился и приподнялся. Она была скользкой. Но не по этой причине я чуть не уронил ее. Я уставился на ее талию. Трина оказалась русалкой.

— Как тебе не стыдно, — проворчал Маргейт. — Мне казалось, я говорил тебе не покидать свою бочку.

Он вздохнул.

— Интересно, что подумает о нас наш новый управляющий? Джори перекидывается на кухне, а ты прокрадываешься в его ванну.

— Я просто хотела соли для ванн, — причитала русалка. — И возможность воспользоваться этим прекрасным зеркалом, чтобы причесаться. — Ее веки застенчиво затрепетали, словно подрагивающие водоросли.

— Может, ты поможешь мне причесаться? — предложила она.

— Не сейчас! — Маргейт протянул руки. — Отдай ее мне. А теперь можешь спокойно искупаться.

Он вынес Трину из комнаты. Я медитативно принял ванну.

За обеденным столом Маргит доверительно сообщил мне:

— Это все ее французская кровь, — заявил он. — Трина — бретонка, ты же знаешь. Ее обнаружили у берегов Бретани, два года назад. Как раз перед войной. Но она очень беспокойная. Наверное, хочет улизнуть на пляж для купания. Без ума от соли для ванн и духов. Наверное, ей одиноко. Раньше ее окружало много океанидов и нереид. Не говоря уже о моряках.

— Она мне нравится, — рискнул признаться я. — Я не виню ее за то, что она заскучала в бочке. Это должно быть похоже на жизнь золотой рыбки. Здесь нет пруда или чего-нибудь еще?

— Слушай, а это идея! Ты мог бы выкопать его! Там, в саду. Ты знаешь, как обращаться с цементом?

— Думаю, я мог бы попробовать.

— Джори поможет, — пообещал Маргейт.

— Отлично.

Мы закончили наш обед в хорошем настроении. Покурив, мы отправились в кабинет Маргейта. Это была скорее библиотека, чем кабинет, и скорее музей, чем библиотека. Вдоль стен выстроились книжные полки. Я с жадным любопытством просмотрел названия на корешках.

— У вас тут целая коллекция, — заметил я. — Много книг по колдовству.

Маргейт серьезно посмотрел на меня.

— Только для чтения, — подчеркнул он. — Никогда не связывайся с колдовством. Это слишком опасно.

Я заметил стеклянную банку на боковом столике. На подушке внутри нее лежала длинная тонкая кость. Маргейт заметил мой интерес.

— Предполагалось, что это рог единорога, — объяснил он. — Но я склонен верить, что это подделка. Единорогов не существует.

Я вернулся к большому письменному столу. Чтобы не касаться пальцами мумифицированной головы, я опустил руку на большую темно-коричневую бутылку.

— Осторожнее там! — ахнул Маргейт. — Не тряси эту бутылку!

Внутри нее сидит джинн.

Я отступил назад.

— Купил ее у моряка в Адене за приличную цену. Не знаю, зачем она мне понадобилась — боюсь ее открывать.

Я уставился в коричневое, мутное стекло, но ничего не увидел.

Но когда я поднял бутылку, она издала шуршащий звук — самый неприятный звук, исходящий от стекла или жидкости.

— Давай посмотрим, — начал Маргейт. Он наклонился над ящиками стола и начал вытаскивать оттуда пачки рукописей.

— Вот история болезни Мистера Симпкинса, — пробормотал он. И записки, которые мне дал Джори. Пещерный материал от Гериманкса. А что это такое? О, отчет Демонолатрического общества 1936 года. Устаревший.

Он поднял руки, в отчаянии шевеля бровями.

— Вот видишь, все шиворот-навыворот. Никогда ничего не делай таким образом. Нужна какая-то система. Немного порядка.

Тогда я смогу начать снова.

Но почему-то в тот день мы не добрались ни до одной картотеки. Мы сели и ввязались в небольшую дискуссию, в ходе которой мой работодатель добавил несколько обрывков информации к моим догадкам о его жизненном пути. Я узнал, что он вел этот свой несколько необычный образ жизни около пяти лет. Мистер Симпкинс был его самым старым гостем, потом Гериманкс, Миртл и Джори. Трина действительно была последним приобретением.

По словам Маргейта, они неплохо ладили друг с другом.

Конечно, он потакал им, чтобы они были счастливы, а взамен они достаточно развлекали его, чтобы вознаградить за отсутствие нормальной общественной жизни.

— Никогда не выхожу, — сказал мне Маргейт. — В данных обстоятельствах я не могу себе этого позволить. И никогда не приглашаю гостей. Но работа над книгой продвигается, и оно того стоит. Когда я закончу, то займу свое место рядом с Фрейзером и Эллисом. То, что делали Дарвин и Хаксли в своих областях, я буду делать в своей.