Роберт Блох - Рассказы. Том 4. Фатализм [Компиляция, сетевое издание]

Спроси меня, так я скажу: он что-то скрывает.

— Я вошел туда без всяких проблем.

— А как же охранники? А собаки? А как насчет замков на воротах?

— Ни охраны, ни собак, ни замков не было, — сказал я шерифу. — Петров лежал на полу с дырками в горле.

Мы обогнули поворот шоссе и приблизились к стенам особняка Петрова. Заходящее солнце сверкало на зубчатых шипах, возвышающихся над стенами. И тут луч сверкнул на чем-то другом.

— А это кто? — крикнул я, хватая шерифа Ши за руку.

— Не делай так! — хмыкнул он. — Чуть не сбил меня с дороги.

— Смотрите! — не унимался я. — По стене карабкается человек.

Шериф Ши посмотрел через дорогу и увидел фигуру на вершине стены. Машина остановилась. Ши потянул за наплечную кобуру.

— Стой или буду стрелять! — заорал он.

Человек на стене обдумал это предложение и отверг его. Он повернулся и прыгнул. Высота была не менее десяти футов, но он приземлился и уже бежал через дорогу, когда мы достигли основания стены.

— За ним! — крикнул Ши.

Человек побежал по другой стороне дороги, направляясь к группе деревьев впереди. Я помчался следом. Беглец добрался до рощи в нескольких шагах впереди меня, и я решил применить футбольный приемчик. Рывок получился неточным, но сбил его с ног. Мы покатились по земле, и на мгновение беглец оказался сверху.

Он не терял времени даром. Я почувствовал, как сильные пальцы впились мне в горло. Я вцепился ему в запястья. Он зарычал и вывернул шею. Я почувствовал, как его губы коснулись моей щеки. Он пытался укусить меня!

Я освободил его руки и попытался ударить по подбородку, но он пригнулся и прижал большие пальцы к моим глазам. Это было больно. Я прицелился еще раз, но ничего не вышло. К этому времени его руки снова обвились вокруг моей шеи, и все вокруг начало краснеть. Краснота стала черной. Я слышал, как он утробно рычит и хрипит, и его пальцы сжимались все сильнее и сильнее. Время галантности прошло: я пнул его в живот. С удивленным ворчанием он откинулся назад, схватившись за солнечное сплетение.

Подбежал охрипший от одышки шериф Ши; вместе мы схватили нашего пленника и подняли его на ноги. Тип оказался бродягой. На нем был цельный комбинезон, испещренный дырами, в которых виднелись участки голой и очень грязной кожи, давно нуждающейся в ванне. Его желтые волосы спутались и свисали на глаза, что было очень кстати. Глаза были синими, как у куклы, и такими же пустыми. Его губы безвольно обвисли, с них свисали слюни. Картину дополнял ярко выраженный зоб.

— Да это же Томми! — сказал шериф. — Он немного того, — прошептал он, — но безобидный.

Шерифу не нужно было говорить мне, что с этим парнем не так. В это я легко мог поверить. Но в «безобидности» Томми я что-то сомневался. Я потер свои ноющие глаза и шею, в то время как шериф похлопал Томми по спине.

— Что ты делал на стене, Томми? — спросил он.

Томми поднял угрюмое лицо.

— Я смотрел на летучих мышей.

— Каких еще летучих мышей?

— Летучих мышей, которые летают в сумерках. Они вылетают из окон, и слышно, как они скрипят друг на друга.

Я взглянул на шерифа Ши. Тот пожал плечами.

— Здесь нет никаких летучих мышей, кроме тех, что на колокольне Томми.

Я взял инициативу в свои руки.

— На что еще ты смотрел, Томми? — спросил я.

Он отвернулся.

— Ты мне не нравишься. Ты пытался причинить мне боль.

Может быть, ты один из них! Один из плохих людей.

— Плохих людей?

— Да. Они приходят сюда ночью. Иногда они приходят как люди, одетые в черные плащи. Иногда они летают — это когда они летучие мыши. Они приходят только ночью, потому что спят днем.

Томми заплакал во весь голос. Я не пытался его остановить.

— Я все об этом знаю, — прошептал он. — Они меня не подозревают и убьют, если решат, что я знаю. Ну, я знаю. Знаю, почему у Петрова нет зеркал на стенах. Я слышал, как Чарли Оуэнс, мясник, рассказывал о печени, которую посылает ему каждый день — сырая печень, фунтами. Я знаю, что летает по ночам.

— Довольно, — сказал шериф Ши. — Все, что ты знаешь, ты можешь рассказать нам внутри.

— Внутри? Вы ведь не пойдете туда, правда? Вы не можете взять меня туда! Я не позволю! Вы хотите отдать меня ему.

Позволите ему убить меня!

И снова Ши прервал парнишку: схватив его за руку, он повел полоумного через дорогу. Я пошел за ними. Мы направились прямо к воротам особняка. Ши остановился.

— Открой ворота, — сказал я.

— Они заперты.

Я присмотрелся. На ржавой ручке висел блестящий новый замок.