Кати Беяз - Мемуары Ведьмы. Книга вторая

Сидя в коляске мотоцикла с этим сливовым трофеем, я с тревогой посмотрела на горизонт, который окрасился спокойным желтым цветом. Солнце уже исчезло, забирая с собой последние лучи, а ночь еще не пришла. Сумерки всегда вызывали во мне какую-то необъяснимую тревогу. Словно каждый раз смена небесных тел над головой заставляла меня сомневаться в их обратном появлении на небосклоне.

Когда мы подъехали к дому, уже почти стемнело, и, вылезая из коляски мотоцикла, я почувствовала слабый укол в ногу. Щепка, о которой я всю дорогу думала, будто ожила и напомнила мне о себе. Задержавшись на улице, я аккуратно достала ее из кармана, и с содроганием увидела, как она блеснула бледным зеленым светом. Скрывая деревяшку от посторонних глаз, я еще раз внимательно взглянула на нее: ближе к ее широкому краю красовался магический знак. Он был оборван в самом конце, схематично напоминая человека, который лежит на боку с тремя парами рук. Совершенно растерявшись, что же теперь мне делать, я медленно провела по высеченной букве большим пальцем своей правой руки, и та на миг потускнела, точно так же, как и на колесе дяди Володи прошлой ночью. Тревога разрасталась во мне все больше и больше, и сумерки теперь были здесь совершенно не при чем.

Все еще находясь в полной растерянности и сев ужинать, я принялась расспрашивать бабушку о заколдованных досках:

— Бабуля, как ты думаешь, если заклинание на доске прервано, то эти деревяшки ничего не могут сделать человеку?

— Я не знаю, как действует эта магия, и в каких целях. Единственное, что приходит мне на ум так это то, что из этого дерева был сделан какой-то магический предмет. Колдун всеми силами пытается вернуть все части такой важной для него вещи, так как, вполне возможно, его существование зависит от его целостности. И кто знает, возможно, он даже оживет, собрав его, — немного растерянным голосом, делая большие паузы между фразами, ответила она.

— Мертвый колдун оживет? — с голосом полным сомнений и какого-то первобытного страха, переспросила я.

— Иначе ему нет никакого смысла собирать все до щепки.

«…Все до щепки…» — эхом раздалось в моей голове. Дедушка заметно оживился, слушая наш диалог. Обычно он хоть и слушал все наши разговоры, но, казалось, особого интереса к ним не проявлял. Столько лет живя с практикующей белой ведьмой, конечно, он верил во всё, что происходило с нами, но будто бы не воспринимал эту информацию всерьёз. Или мне просто тогда так казалось. Но этим своим поведением он как бы создавал баланс естественного и сверхъестественного в нашем доме.

Выслушав наш небольшой, но емкий диалог, он погладил себя по седой бороде и обратился к бабушке:

— Душа моя, это не тот ли самый колдун, дом которого сожгли двести лет назад?

Бабушка не слышала этой истории, она нахмурила брови и попросила поподробнее рассказать ее. Дедушка горделиво потребовал порцию чая с лимоном, и мы внимательно принялись его слушать:

— Когда я был босоногим мальчишкой, еще мой дед рассказывал, как за лесом жил очень сильный колдун. У него был знатный деревянный дом, где он пропадал дни и ночи, и чрезвычайно редко появлялся на людях. Жил он совсем один и никому не мешал, если не считать странных явлений вокруг. Поговаривали, что по ночам жители деревни слышат, будто кто-то пролетает над крышами домов, словно огромная птица. Одни говорили, что видели черную тень близ его дома, разгуливающую по пшеничному полю. Тень та была небывалых размеров, раза в два выше человеческой, оттого и пошел слух в народе, что тот связан дружбой с самим Дьяволом. Другие думали, что тень и есть сам колдун в своем истинном обличии. Но самыми распространенными были рассказы о том, что если он глянет на любую понравившуюся ему девицу своим особым чарующим взглядом, то та мгновенно влюбится в него. После такого единственного взгляда девушка уже не могла забыть колдуна до своих последних дней, всю жизнь мучаясь в любовных страданиях и часто так и не выйдя замуж. Так случилось и с моей собственной двоюродной прабабкой. Когда она была молодой девицей, они пошли с матерью на праздник масленицы. В ту пору сооружали небывалых размеров чучело из лесных веток и прутьев, и поджигали его. На это зрелище сходилась посмотреть вся деревня. Так, в толпе мать и не заметила, как ее дочь пленил чарующий взгляд. Она лишь увидела уходящего высокого человека в черном плаще, с вьющимися волосами по плечи и тонкой тростью в руке. Именно таким все, видевшие колдуна, и описывали его.