Кристиан Винд - Призраки глубин

– Все только запутывается еще больше, черт его дери! – в сердцах выпалил капитан, ткнув кулаком в широкие доски паркета.

– Ну, не так уж все и запутано, если подумать. Теперь я наверняка уверен, что Единое правительство не имеет к нашему делу никакого отношения.

– Разве? – воскликнул старик. – Мы до сих пор не знаем, куда подевались все эти младенцы. Где сейчас Джед, и жив ли он вообще? Что за дьявольская кутерьма творится вокруг?

– Да, но кое-что понемногу становится очевидным… По крайней мере, мне так кажется.

– Ты хочешь поиздеваться надо мной, детектив? С тех пор, как мы прибыли на остров, все стало еще хуже во сто крат! Мы только что вновь притащились в дом для умалишенных, откуда ушли ни с чем. Что же ты предлагаешь делать дальше?

Я видел, как закипает гнев внутри седого моряка. Он поднялся с пола и стал обходить гостиную. После исчезновения мальчика он держался стойко и справлялся со своим волнением, но сейчас его терпению пришел конец. Я похлопал себя по коленям, пытаясь собраться с мыслями и принять важное решение.

– Я хочу, чтоб ты спросил у меня кое-что, Херес… Иначе я сам не смогу начать этот разговор.

Моряк прекратил нарезать круги по комнате, остановился напротив меня и облокотился плечом о полку камина.

– О чем?

– О том, что я не хотел бы ни с кем обсуждать.

Он наморщил высокий лоб и почесал за ухом, стараясь осознать, чего я от него хочу.

– Давай же, приятель. Это не так сложно сообразить.

– Ты хочешь поговорить о ней?

– Нет, не хочу. Но я думаю, сейчас у меня просто нет другого выхода.

Капитан смерил меня пристальным взглядом, а затем опустился рядом и ободряюще пошлепал меня по спине:

– После исчезновения Джеда моя жизнь превратилась в настоящий кошмар. И с каждым прожитым часом мне кажется, что мы все дальше погружаемся в пучину ада. Сейчас самое подходящее время для того, чтобы перестать видеть во мне врага и начать доверять тому, кто по несчастливой случайности оказался рядом. И по уши увяз в том же дерьме.

– Может быть, ты прав. Иногда мне хотелось бы снять часть этой непосильной ноши и поделиться своим прошлым с кем-нибудь. Но… В последний раз это закончилось для меня принудительным лечением в психушке.

– Ты можешь рассказать мне все, что посчитаешь нужным, детектив.

– Помнишь эти слова, которые сказал этот больной… как его зовут?

– Рэй, – подсказал Херес.

– Да, точно. Он сказал, что я пойму все позже. Именно эти слова я прочел в предсмертной записке. После того, как она умерла.

– Святые небеса…

– Она вспорола себе вены на запястьях, прорезала их так глубоко, что сразу же истекла кровью. Она впала в кому, из которой уже не сумела выбраться. Я знаю, что моя ошибка не была фатальной – меня сразу предупредили в приемном покое, что шансов у нее практически нет… Я долго не мог понять, зачем она вообще это сделала. У нас не было проблем, как у других людей, мы понимали друг друга с полуслова, будто были близнецами…

– Ты думаешь, все это как-то связано? – догадался старик.

– Может быть. Или мне просто хочется в это верить… Что есть какая-то причина, – я пожал плечами и бросил одну из банкнот в огонь. – Ты видел дом этого парня, Херес. Видел его жену. У него было все. Все, чтобы счастливо дожить до самой старости и умереть в окружении верных друзей и своих внуков. Со стороны его жизнь казалась идеальной.

– Как и у тебя когда-то, – добавил седой капитан.

– Это не безумие, Херес, это что-то большее. То, что стоит за гранью моего понимания. Что-то, что заставляет людей совершать бессмысленные поступки. И тогда, и сейчас, я ищу смысл, но не нахожу его. Так не бывает в реальной жизни. Даже безумцы руководствуются зовом рассудка, пусть и искаженного.

– Меня больше тревожит другое, детектив. Откуда рыболов с далекого острова мог знать о том, как зовут твою погибшую подружку? И как ему стало известно о предсмертной записке?

Он поежился, оглядевшись по сторонам, словно боялся, будто за ним наблюдает невидимая сила.

– Это всего лишь один вопрос из тысячи. Я не думаю, что он по-настоящему безумен, Херес.

– Вряд ли ты можешь судить о том, что такое настоящее сумасшествие. Хотя я не стану спорить, что от всего этого у меня мурашки по спине.

– О, ты так ошибаешься, приятель, – усмехнулся я, откинувшись назад и упершись спиной о потрепанную софу. – Я был безумен, я видел сумасшествие изнутри… Я не смог смириться со своей потерей. Если твой мозг не находит разумного объяснения, и ты не можешь отыскать мотивов того, что случилось, то понемногу начинаешь сходить с ума… Я собирался влезть внутрь кенотафа, когда его возведут. И умереть там.