Мария Британ - Чувствуй себя как дома

– Да бродяга он. Потом признался, что дал не тот адрес.

– Как он выглядел? – повторяет Лидия.

Комната начинает сужаться. Стены надвигаются на меня, а лицо Лидии искажается, как если бы было нарисовано на скомканной ткани. Мои лопатки, наконец, прислоняются к твердой поверхности, но я уже не рада этому. Еще чуть-чуть – и я нырну в клетку, лишь бы меня не раздавило.

– Мутные глаза, щетина, широкие плечи… – сглатываю я. Воспоминания о нем летают под потолком мотыльками, такими же нереальными и призрачными.

– Как его зовут?

– Вячеслав.

– Геннадьевич?

– Я не знаю.

Лидия встает. Стены вот-вот раздавят комнату, сделают из нас фотоснимки. А голос полоумной старухи ускоряет нашу гибель, тянет за собой по кирпичику. Не пройдет и минуты, как я превращусь в мотылька. И тогда Вячеслав все расскажет. Насекомым можно доверять.

– Он солгал, – улыбается Лидия. – Как интересно!

– Пожалуйста, объясните…

– Ты же герой? Пойми, девочка, здесь тебе никто ничего не объяснит, кроме тебя самой.

Я пячусь к двери. Эти люди знают обо мне все. Они изучили мое прошлое, вызубрили его, выгравировали в мозгах, набили себе тату под кожей. Но они не желают обнажаться до костей, чтобы я вспомнила.

– Извините, мне… нехорошо.

Я выскальзываю на улицу, и Лидия вскрикивает:

– Не убивай дом, если не хочешь распрощаться с Вячеславом!

Она догоняет меня и всучивает потертую книгу с золотистым названием: «Легенды о Zahnrad».

– Я видела такую же у Илоны.

– Она брала почитать.

Я листаю ее. В печатный текст врезаются заметки, написанные мелким неразборчивым почерком. Некоторые слова перечеркнуты, некоторые – дописаны на полях.

– Всю жизнь я собирала легенды о домах, училась жить с ними бок о бок. Она пригодится тебе. Удачи, герой.

Лидия возвращается в дом – в свою клетку. Раньше я думала, что она хранит ее для гостей, но я ошибалась. Она хранит ее для себя. Прячется в ней от одержимости. От эпидемии.

И я бы с радостью купила марлевую повязку, если бы сама не заболела. Но мне не поможет даже постельный режим. В моей голове тикают дома.

В кармане звонит телефон. Тик-так, тик-так, тик-так…

Я принимаю вызов.

– Алло! Аня? Ты оставила мне свой номер, помнишь? Пробралась в мой дом и оставила… Так вот. Меня зовут Марина, и я твоя бабушка.

– Как думаешь, чем все закончится?

Ди вздрагивает и отпрыгивает. В метре от нее стоит братец – пялится на нее, как на душевнобольную, сочувствует . Господи, как же ее раздражает сочувствие!

– Чем закончится что?

Если Паша решил поиграть в психолога, то зря. Ему самому нужен врач.

– Ничего. Забудь.

Ди подзывает Пашу к окну.

– Смотри. Жена на троллей собирается, страховку пакует. Какого черта ты здесь?

– Мы ведь семья. И… прости, что я не спас тебя.

Ди хватает Пашу за плечи и разворачивает к себе. Изучает его морщины. За год их прибавилось немало.

– Ты ни в чем не виноват, абсолютно. А я виновата. Я – идиотка.

Паша отстраняется, словно прикосновения сестры ему неприятны, и шагает к двери, хромая на левую ногу.

– Увлекся серфингом? – фыркает Ди.

Вопрос-пощечина. Вопрос-поводок. Раз – и цепь натянулась. Раз – и брат во власти сестры.

– Как догадалась?

– Мысли читаю.

– Не проболтайся Илоне. Она… Не выдержит.

Паша исчезает в коридоре.

Ди улыбается – силится прогнать странность , несущую землей и сыростью, но она уже на пороге, дышит на нее и на брата.

Осталось чуть-чуть.

После разговоров с Пашей у нее постоянно болит голова. Спасает лишь море. И да, осталось совсем чуть-чуть. Ди видит это, гуляя по пляжу. Аня играет с Темычем у обрыва. О, девчонка уже в курсе, кто она. В курсе, что ищет.

Ди пугает ее решительность и… Страх. Да, Аня боится. Боится, что поверит в них .

Илона закрепляет карабины. Павел потягивается, предвкушает полет. Ди догадывается, что произойдет, но вмешиваться не в ее правилах. Десять лет как не в ее.

Когда они с Аней фотографировали дома, кое-что случилось. Девчонка нашла визитку. Его визитку. И, без сомнений, узнала, чья она. Ди не вмешивалась – лишние расспросы ни к чему. Да и зачем? Наблюдать – наивысшее счастье. Наблюдать и чувствовать.

– АРТЕМ!

Свершилось. Темыч ползает у пропасти. Паша несется на всей скорости и цепляется за трос, а эта дура замерла и пялится на них.

Ди сжимает кулаки.

Не вмешиваться. Наблюдать. Чувствовать.