Николай Горнов - Год Обезьяны

– Впечатляет! – Игорь присвистнул. – Тимофеев, твой Катран – не в авторитете, случаем?

– Не думаю. Он капитан первого ранга в отставке. Бывший боевой пловец. Вьетнам, Ангола, Конго, Йемен, Джибути, Сьерра-Леоне, Сомали, Филиппины. Ты про остров Майский в Черном море слышал что-нибудь? Вот там он и служил десять лет перед отставкой. А потом вернулся домой – в Омск. Сейчас каким-то бизнесом занимается. Фамилия его, кстати, Жуков.

– Лично я в нашем городе знаю только одного Жукова, который может позволить себе такой автопарк – председателя совета директоров акционерного общества «Ароматические углеводороды». Нет, я просто торчу от твоей наглости, Тимофеев! Ты хоть понимаешь, что это за человек? Ну, ладно, потом поговорим. А пока встречай дорогих гостей…

Из «Хаммера» выпрыгнул поджарый господин в голубых джинсах и дорогой льняной рубашке навыпуск, сдвинул солнцезащитные очки на седой ежик волос, широко улыбнулся и протянул руку Тимофееву.

– Сережа, детка, ты прости нас за задержку. Как назло, все дела и дела. А кто это с тобой?

Тимофеев с достоинством пожал протянутую руку и торжественно объявил:

– Познакомьтесь, Семен Семенович. Это мой лучший друг и лучший журналист нашего города – Игорь Шадрин. Корреспондент газеты «Свежие новости».

Игорь заметил цепкий взгляд, который Жуков украдкой бросил в его сторону, и с досадой подумал, что Тимофеев напрасно рассказал про газету. Игорь знал, что Жуков недолюбливает газетчиков. И еще он знал, что Семен Семенович, не смотря на относительно скромную должность председателя совета директоров, был фактически единоличным владельцем «Ароматики». Практически всю продукцию завод поставлял на экспорт, его подставные акционеры окопались в оффшорах, а личные счета Жукова трещали от миллионов евро и долларов…

– Пора, думаю, в путь, – объявил Жуков. А с моей небольшой командой вы познакомитесь уже на месте. Показывай, Сережа, куда ехать. Мы двинемся за вашей машиной.

Просека была даже в лучшем состоянии, чем ожидал Игорь. Хотя корни сосен не давали разогнаться, зато опавшая хвоя и мелкие ветви были так плотно укатаны, что по твердости колея не уступала хорошему покрытию. А вот Шайтан-озеро Игоря разочаровало. Он представлял его себе несколько иначе. Оказалось, что это банальная круглая плошка двухкилометрового диаметра с мутной зеленоватой водой. Южная часть озера подступала вплотную к сосновому бору. От северной части до леса было метров триста. Берег весь зарос камышом, а почва буквально гуляла под ногами. В общем, болото. Последние метры Игорь даже не пытался проехать на своей «шестерке». Его машину взял на буксир «Шевроле», в котором приехали два брата-близнеца.

Братья работали инструкторами в элитном дайвинг-клубе, были молоды, веселы и улыбчивы. Одного родители назвали Вячеславом, другого Станиславом, но оба они представлялись Славами. Чуть позже Игорь узнал, что Катран, когда бывал в хорошем настроении, называл их Чуком и Геком. А когда пребывал в дурном расположении духа, то пренебрежительно именовал дайверами. За глаза оба Славы тоже подшучивали над своим строгим командиром, но беспрекословно подчинялись ему во всем, что касалось погружений. Опыта Катрана хватало на десятерых.

Еще с Катраном был его персональный механик – мичман военно-морского флота в отставке, бывший подводник Борис Андреевич Крюк. Очень серьезный и молчаливый человек. Держался на втором плане, ни на что не отвлекался и занимался только своей работой – техническим обслуживанием многочисленного оборудования и его подготовкой. Он же, как правило, управлял грузовиком, когда команда Катрана выезжала на погружения. А в том, что это была действительно команда, Игорь убедился быстро. Как только заглохли двигатели машин, все быстро переоделись в рабочие синие комбинезоны с желтой эмблемой клуба «Scuba Diver» и за пять минут растянули армейскую десятиместную палатку. Как будто сдавали норматив. Потом уже каждый занялся уже своим делом. Пока Борис Андреевич с первым Славой выгружали оборудование, второй Слава собирал плот и помогал Катрану спускать на воду легкий моторный катер, который они выгрузили из «Мерседеса».

Причем, разгрузка многочисленного оборудования шла даже быстрей, чем ставилась трехместная палатка, которую Игорь привез с собой. Ему сильно затруднял работу Тимофеев, с важным видом бродивший вокруг, периодически ронявший себе на ногу туристический топорик и спотыкавшийся обо все растяжки.