Игорь Андреев - Исповедь кочегара

Его отличало от всех то, что он либо безоговорочный лидер в определённом вопросе, либо, даже не пытаясь составить конкуренцию, с самого начала сдаётся и отходит в сторону. Так вышло и здесь. Несмотря на то, что на кону этого состязания стояла его собственная жизнь, майор сдался и позволил кабанам вытащить себя из машины. Звери не желали трапезничать в кромешной тьме лесной ночи и вытащили его на свет включенных фар.

Челюсти разжались, ноги майора кровоточили, но были свободны.

Уже давно протрезвевший служитель порядка поднял взгляд, оглянулся на триста шестьдесят градусов и увидел один из самых страшных кошмаров любого грибника или просто лесного гостя. Дикие звери окружили свою добычу плотным кольцом и замерли. Лишь чавканье глупого молодняка кукурузными початками нарушало тишину этой страшной сцены.

Майор не знал, как вести себя дальше. Шанс на спасение равнялся твёрдому нулю. Если бы его окружили люди, то было бы понятно, что они дают жертве шанс на последнее слово. А в случае со зверьём возник здравый вопрос: чего они ждут?

За ночным действием с крыши грузовика наблюдал Иван, и ему показалось, что сейчас самое время добавить в данную ситуацию некую изюминку в виде музыкального сопровождения. Сначала невидимый наблюдатель подумывал воспроизвести какую-нибудь агрессивную песню в стиле «Brutal», но эта идея показалась банальной, и он остановился на более облегчённом варианте с классическими инструментами, такими как виолончель, но нестандартным их использованием. Группа исполнителей была выбрана, осталось выбрать песню.

Так как тексты в песнях, в основном, отсутствовали, Иван выбрал песню по названию, которая идеально вписывалась в сегодняшнее мероприятие. «Apocalyptica — Inquisition Symphony».

Первые звуки зазвучали в лесном воздухе. Немая сцена продолжалась. Иван перебирал пальцами рук невидимые струны, а также медленными движениями выписывал воздушные кренделя, воображая себя накрахмаленным дирижёром. Демону не хватало только одного — независимого зрителя, такого как Кай, который мог бы по достоинству оценить зрелище. Качественно подобранная музыка, — это как соус, удачно сочетающийся с изысканным ресторанным блюдом, и с этим сложно не согласиться.

Напряжение нарастало, майор почувствовал, что звери напряглись и вот-вот нападут, но что-то их сдерживало. А сдерживало их лишь одно — больной перфекционизм щегольского демона. Он лично тормозил их до определённого момента, до нужного места.

Свиньи не слышали музыки, но её слышал Иван, и этого было достаточно. С начала музыкального сопровождения прошло сорок секунд, самое время возбудить в диких вепрях кровавый аппетит. Свиньи оживились, запрыгали, захрюкали, начали провоцировать друг друга на агрессию лёгкими укусами за крохотные ножки, но не заступали за воображаемую линию круга, в центре которого сидел обречённый человек.

И когда наступила пятьдесят девятая секунда музыкального сопровождения, мелодия кардинально изменилась и исполнители начали активно работать смычками. Они работали с особой прилежностью, складывалось впечатление того, что их задача была перепилить виолончель пополам, воображая, что смычок — это ручная пила по дереву.

Иван решил, что смена ритма музыки — идеальный момент для финального кровавого пиршества в своём собственном спектакле, и спустил все невидимые поводки и сбросил все тугие намордники. Стая зверья рванула вперёд, захлестнув с головой беспомощную жертву. И майор прочувствовал на себе всё то, что чувствовал перед смертью его сын. Минус пальцы, минус уши, минус нос и минус кадык. Не прошло и двух минут, как майор истёк кровью, перестал чувствовать боль и начал слышать бесовскую музыку. Ему, как любителю блатняка и шансона, слышимые звуки казались жуткой бессмыслицей и ерундой.

Чья-то сильная рука схватила его за локоть и резко подняла на ноги. Это был атлетически сложенный мужчина в дорогом лощёном костюме, который выдернул его из звериной мясорубки.

— О, спасибо тебе, братан, ты меня спас, — выдохнул майор, даже не заметив, что больше в его теле нет боли и он может нормально стоять. Всё это он списал на болевой шок. — Я твой должник.

Майор хотел уже броситься к ниве, залезть внутрь и из открытого окна начать отстрел зверья, но с интересом засмотрелся на кубло кишащих кабанов, которые продолжали толкаться, суетиться и жадно чавкать.

— Интересно, — подумал майор, — что они там жрут?

— Тебя! — сказал Иван, прочитав мысль бесплотного духа майора.