Максим Кабир - Пиковая Дама [сборник]

«Смертный, ты не смеешь мешать нам! У нас здесь карнавал, а вы не приглашены!»

Игорь ударил что было сил, впечатал ботинок в гладкое туловище манекена. Недаром в детстве его так пугали деревянные солдаты Урфина Джюса, особенно генерал Лан Пирот. Пугали даже тогда, когда жители Изумрудного города вырезали на мордах дуболомов улыбки, а генерал переквалифицировался в учителя танцев. Маленький Игорек не доверял вставшим на путь исправления ожившим болванкам.

Он ударил снова. Внутри манекена что-то хрустнуло, правый глаз выпал из глазницы. Кукла сложилась пополам и упала в лужу. Игорь отклонился — толстая книга, машущая страницами, как крыльями — летучая мышь, просвистела у виска.

Игорь повернулся к пирамиде. Пиковая Дама стояла на постаменте. Подол ее драного платья развевался, в зазеркалье дул неистовый ураган и сверкали вспышки молний. Тощие руки оглаживали воздух, словно играли на струнах невидимой арфы. Игорь поразился, какие длинные пальцы у ведьмы: в каждом пять-шесть фаланг. Некогда разорванная лошадьми, мертвая тварь была заново скреплена задубевшими от крови веревками. Канаты обмотали ее серую плоть, собрали воедино, как доктор Франкенштейн свое детище.

Рот графини был оплывшей дырой в лаве. Глаза — парой неровных скважин, в которых тлели раскаленные добела угли. Позади извивались, трогая раму, дымные щупальца.

Оля тоже увидела этот кошмар на ступенчатой пирамиде. Она обняла остолбеневшего брата, чувствуя ладонью учащенный бой сердца в груди.

«Я не отдам его тебе!» — мысленно сказала Оля.

— Договор с демоном! — крикнул Игорь Сергеевич. Страницы, испещренные черными буковками, липли к его лицу, норовили забраться в рот влажным кляпом. — Нужно расторгнуть договор! Иначе она вас не отпустит!

Дом трясся от фундамента до печных труб. Куски черепицы падали с кровли, разбивались об асфальт. Где-то лопнуло стекло. Картина, изображавшая косарей, свалилась на паркет. Камин чихнул облаком золы, будто по дымоходу лез Санта-Клаус.

— Артем! — прошептала Оля. — Откажись от желания! Пожалуйста!

Брат словно не слышал. Он смотрел в зеркало, и радость узнавания озаряла чумазое личико.

— Мамочка!

— Да, сыночек. Я вернулась. Я пришла за тобой.

Мама, красивая, молодая, в подвенечном платье, как на фотографии, где она выходила замуж за Олиного отца, шагнула вниз по ступенькам. Артем хотел побежать навстречу, но злая сестра крепко держала. Сестра сговорилась с тем ужасным старикашкой, что сжег в крематории маму. Может, он заколдовал ее…

— Малыш, они мешают мне войти! — лицо мамы исказила боль.

— Вы мешаете мамочке! — вскрикнул Артем, отбиваясь.

— Ты должен отказаться от желания! — твердила Оля.

Вещи летали по подвалу, будто шары в руках жонглера. Кровать распалась, металлическая ножка прошила насквозь матрас. Тело Игоря покрывали синяки от ударов взбунтовавшейся посудой, оловянными ложками и глиняными горшками. Щелкала челюстью шахматная доска. Гремели ведра. Куклы пикировали парашютистами.

— Она тебя обманывает, — воскликнула Оля. — Посмотри же!

Оля оглянулась на постамент, но там не было Пиковой Дамы.

Потому что Пиковая Дама стояла в полуметре от Оли. Согнулась в поясе и таращилась бездонными колодцами глазищ. Серая рука полетела вперед и схватила Олю за горло. Будто ветки сухого дерева оплели шею. Тварь рывком подняла добычу над полом.

«Какая же она высокая», — подумал Игорь, леденея.

Демону приходилось пригибаться, чтобы не задевать лысой макушкой волглый свод подземелья. Олины ноги болтались в воздухе, она тщетно пыталась отцепить от себя шишковатые персты. Нестриженые ногти впились в кожу. Кислород с трудом проникал в легкие. Перед выпученными глазами маячила уродливая морда чудовища и плясали предобморочные черточки и точки. Несколько сохранившихся неопрятных прядей приклеились к серому морщинистому скальпу графини, как крысиные хвосты. Глубоко в кольчатой пасти трепетал язычок.

— Это не мама! — прохрипела Оля, теряя силы.

Игорь пошарил взглядом по полу, выудил из кучи мусора бронзовый подсвечник, сжал, как дубинку, и бросился мимо Пиковой Дамы и обвисшей в ее лапах Оли. Вскарабкался по лестнице, помогая себе свободной рукой.

В зеркале стоял широкоплечий юноша. Он был одет в синий полосатый костюм, он пошатывался как тростник на ветру и улыбался благостно и пьяно.

— Вы же отведете меня домой, Игорь Сергеевич? Не дадите в обиду?

Игорь узнал парнишку. Его звали Юра. Юра Сотников. Это случилось три года назад, и это повторялось множество раз в ночных кошмарах. Выпускной вечер… вчерашние школьники, завтрашние студенты вузов, бесшабашно празднуют в ночном клубе окончание учебы. Классный руководитель тоже приглашен. Он пьет за барной стойкой украдкой, шот за шотом. Юра — прилежный хорошист, старательный, но рассеянный мальчик, впервые перебрал коктейлей и захмелел. Игорь провожал его домой, благо совсем близко к клубу, вел под руку, а Юра говорил заплетающимся языком, что влюблен в одну прекрасную девочку и счастлив. Игорь, к своему стыду, тоже был под хмельком. В те дни он частенько налегал на выпивку: последствия тяжелого развода… И когда группа парней вышла из подворотни, когда они сказали, что Сотников — их друг, — учитель, который был обязан привести пьяного мальчика домой и отдать родителям, с облегчением перепоручил заботу о нем незнакомцам.