Кае де Клиари: Метроизмерения [СИ]

На следующей станции зашли несколько человек и два чёрных гнома. Ничего интересного. У людей лица тусклые, (зомбированы наверно), у гномов, удивлённо — испуганные. Наверно появились здесь недавно. В последнее время чёрных гномов здесь становится всё больше, и ведут они себя всё нахальнее. Наверное, чувствуют силу численного превосходства. Иногда, кажется, что они способны задавить числом даже гоблинов, но сейчас их всего двое и не удивительно, что им страшно.

Но вот, наконец-то! Самая приятная станция моего маршрута. Она хороша не дворцовым убранством, не холодной мраморной красотой, а тем, что это одна из немногих станций построенных на поверхности земли. Кроме того она одной стороной обращена к городу, а другой к лесу. А что может быть лучше распускающегося леса в мае? Когда птицы поют, не умолкая, когда голые вчера ветки покрываются нежной клейкой зеленью, и даже самые почтенные дриады кажутся юными в венках из девственных листьев!

Я всегда стараюсь сесть или встать в вагоне так, чтобы видеть лес. Это здесь я мог бы выпустить малютку пикси. Здесь их обитает великое множество и всем хватает места. А ещё тут можно встретить различных фей, но конечно их непросто разглядеть из вагона метро.

Например, изумрудные феи обитают среди листвы. Они задумчивы, даже медлительны. Частенько можно увидеть, как такая фея сидит себе на ветке, словно ей дела нет до всего мира, а крохи пикси украшают её то цветами, то берёзовыми серёжками или переодевают в свежий лиственный наряд. Эти феи миролюбивы и молчаливы. Они даже между собой не разговаривают, а нежно перешёптываются голосами похожими на шелест листвы.

Другое дело феи колючек. Их стихия не листья, а ветки. Причём они живут, как в живых ветках, так и в засохших. Они воинственны и задиристы, очень не любят чужаков, а если человек или ещё кто-либо вторгается в их владения, ему лучше поберечь глаза, да и прочим открытым местам может достаться уколов и заноз. Я уж не говорю о порванной одежде. Оно и понятно, ведь основная работа этих фей — защита птичьих гнёзд.

Эх, каждый раз на этой станции жалею, что остановки в метро такие короткие. Ведь даже ради медово — пряного воздуха здесь хочется остаться навсегда! Но вот состав тронулся, и я с сожалением гляжу назад, вслед убегающим деревьям. Ничего, когда поеду вечером обратно, ещё раз вдохну чудесного воздуха, а если повезёт, услышу хор бабушек — лягушек из местного болота.

Не скажу, что я знаток и поклонник их искусства, но некоторые песни мне действительно нравятся. Правда смешно бывает смотреть на то, как старые жабы пытаются прыгать, как в далёкие дни своей молодости и при этом квакают о любви дребезжащими голосами. Нет, я не осуждаю, но… Простите за откровенность. Сам уже не юноша, но молодиться, как-то не тянет. Лучше уж быть собой, таким, каков я есть и ценить то, что имею, чем мечтать о несбыточном.

Последний вдох свежего воздуха, последний лист, последний луч света и поезд нырнул в прохладный мрак туннеля. Я оглянулся вокруг. Людей стало больше, гоблинов меньше. И вот так каждый раз! Я не успеваю уследить за тем, как они меняются. Может быть верно, предположение, что гоблинов вовсе не так много, как кажется, а просто некоторые люди маскируются под гоблинов, прячась, таким образом, от ужаса собственной жизни? Так ли оно на самом деле, не знаю, но уверен в том, что обратная метаморфоза — гоблины, маскирующиеся под людей, невозможна. С таким же успехом черепаха могла бы попытаться прикинуться обезьяной. То есть попробовать она, конечно, может, но врядли у неё получится. Не потому ли так много вокруг людей, которые ведут себя, как настоящие гоблины?

Интересно, будет на следующей станции всё, как в прошлый раз? Не успел я это подумать, как поезд стрелой вылетел на станцию и… тут же загрохотали выстрелы и посыпались стёкла! Кто-то упал, заливая пол потоками крови, кто-то рухнул, сжимаясь в комок, закрыв голову руками.

— При-и-гни-ись! — Крикнули мне едва не в самое ухо, но особого приглашения для меня и так не требовалось.

Я упал ничком на пол, стремительно покрывающийся изморозью, и почувствовал, как меня словно снежной шубой окутала январская стужа. Но долго так лежать было нельзя: во-первых, пока не отобьёмся — дальше не поедем, а во-вторых, если долго валяться без движения, то можно замёрзнуть насмерть, тем более что одет я по-летнему.

Я приподнял голову и увидел рядом винтовку и каску. Винтовка оказалась самозарядная — знаменитая СВТ, а вот каска… И какой только «умник» отправил сюда зелёную каску с намалёванной на ней ярко-красной звездой? Проще сразу нарисовать на лбу мишень и больше на судьбу жаловаться не придётся.