Эдвард Ли - Глушь

Она содрогалась от накатывавших оргазмов. Множество ртов жадно облизывали ее тело, языки скользили у нее между ног. Сильные пальцы истязали ее клитор с изысканной утонченностью, грубо забирались туда, куда хотели.

Перед ее глазами забрезжил лунный свет. Оргия, казалось, утихла, но люди толпились вокруг — она видела тени. Тело мало-помалу приходило в себя, радостно-истощенное, но...

Вдруг Патриция начала догадываться. Лес отступил от того места, где она находилась. Она слышала, как где-то плещется вода. Патриция подумала о пруде или озере и с очередным всплеском воды представила, как кто-то выходит из водоема. Детали изменились, ее сон начал проясняться.

Сердце замерло, будто покрытое льдом.

«Я знаю, где я», — подумала Патриция с ужасом, словно погребенный заживо, осознавший, что находится в гробу.

Она участвовала в оргии на поле Боуэна.

Патриция вскочила, громко закричав, и бросилась в сторону леса — крик шлейфом тянулся за ней. Замелькали черные стволы деревьев. Она не знала, происходило ли это на самом деле, но ей казалось, что ее преследует какая-то странная, хихикающая орда. Вдруг границы кошмара расплылись, и она обнаружила, что стоит перед зеркалом в спальне, обнаженная, с растрепанными волосами, испуганная до полусмерти. Грудь шумно вздымалась. Лапка барсука, подаренная Поселенкой, непонятным образом ожила и поползла по груди, а все тело оказалось покрыто узорами Поселенцев: мерцающие в лунном свете синевато-серые линии окружали соски, обводили пупок, спускались по бедрам. Лицо тоже было разрисовано, словно на нем была надета древняя маска изобилия, с широко раскрытым то ли от наслаждения, то ли от ужаса ртом.

Вдруг позади кто-то мерзко захихикал. Неужто что-то проскользнуло вслед за ней из кошмара в реальность? Широко распахнув глаза, она смотрела в зеркало и видела в нем свое ужасавшее отражение и стоявшую у окна безликую фигуру.

Патриция резко села в кровати, словно разбуженная неожиданным криком. Она была голой, покрывало и простыня сбились на пол. Первым порывом было посмотреть на себя в зеркало.

Патриция осторожно подошла к трюмо.

«Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста», — молилась она. Лапка барсука так и висела на груди, но ее лицо и тело оказались чистыми — никаких узоров Поселенцев. Наконец она смогла глубоко вздохнуть. Снаружи тихонько пели цикады. Лунный свет серебрил комнату.

«Просто кошмар», — заверила себя Патриция.

Она устала от этих снов, устала чувствовать себя кем-то другим.

«Мне нужно как можно скорее вернуться домой, — решила Патриция. — Это место выводит меня из равновесия».

Во сне она задыхалась от страсти, теперь же ее душили стыд от осознания собственной порочности и чувство вины перед Байроном.

«Могу поспорить, что ему не снятся оргии с кучей женщин, — подумала она. — Он дома, беспокоится обо мне и скучает».

Патриция плохо справлялась с чувством вины.

Часы на тумбочке показывали три двадцать.

Господи.

Теперь, когда остатки кошмара растворились как дым, разболелась голова.

«Я все еще не протрезвела, но у меня уже похмелье. Бинго!» — скривилась Патриция.

Темная комната закружилась перед глазами. Спокойный лунный свет и колыбельная цикад начали раздражать. Скрипнули доски.

Патриция перевела взгляд на открытое окно.

— Кто там? — стараясь не давать волю панике, позвала она.

Этот скрип...

Будто кто-то стоял на веранде и только что ушел.

«Просто старый дом скрипит, никого там нет», — подумала Патриция, но все же натянула халат.

«А ведь пока я спала, кто-то стоял у окна», — мысли не давали покоя.

Скорее всего, никого там не было, но она все же встала и высунулась в окно.

— Есть тут кто-нибудь? — тихо и неуверенно спросила Патриция. Что, если бы кто-то ответил? Что он там делал в такой час? И чего хотел?

Она постаралась выкинуть все возможные ответы из головы, положила руку на подоконник, чтобы высунуться дальше, но...

«Это еще что!» — Ее рука скользнула по чему-то мокрому и вязкому.

«Фу!» — поморщилась Патриция.

Что бы это ни было, оно было теплым. След от слизняка? Раздраженная, Патриция вытерла руку салфеткой, взяла фонарик и вышла на улицу.

Сначала она не поняла, что увидела в ярком луче света: на подоконнике виднелось что-то похожее на расплавленный воск — оно медленно стекало по стене, оставляя за собой след. Это что-то было влажным, а ко всему прочему, Патриция заметила рядом и другие похожие потеки, только давно высохшие.