Наталья Тимошенко: Мертвая неделя [СИ litres]

– Убей меня, скажи, что вы тоже ждете двойню, – картинно закатила глаза она.

Мирра фыркнула.

– Ты же знаешь мое отношение к детям.

Лика знала. Мирра считала, что никогда не станет хорошей матерью, а потому детей не хотела. Привозила подарки детям Полины и Степы и этого ей хватало. Матвей не настаивал. Правда, Лика была уверена, что однажды все-таки заведет подобный разговор.

– Ну, знаешь ли, певичка наша мне тоже когда-то пела, что замуж за Степу не пойдет, и что в итоге? – усмехнулась она. – Скоро многодетными станут, льготы требовать начнут. «Приезжайте к нам на этой Мертвой неделе, сторожите границу, у нас дети, мы не можем».

Лика сказала это с таким выражением, что все трое снова рассмеялись, привлекая к себе внимание проходивших мимо паломников. Пришлось Лике все-таки натянуть юбку на колени.

Выйдя из деревни, она, как и говорил Черный плащ, сняла кулон, который носила так давно, что уже и не помнила, откуда он взялся. А теперь его и вовсе заменил христианский крестик. Все вокруг уже не раздражало так сильно, как раньше, но язвительность и желание поддеть другого никуда не делись. Такой уж был у нее характер. Однако теперь она не стремилась обидеть людей, и те это понимали, не обижались даже на самые резкие выражения.

– Так что у вас за новость? – поторопила Лика Матвея, когда паломники прошли мимо и уже не могли их слышать.

– Кажется, мы напали на след Черного плаща.

– Иди ты! – повторила Лика, но теперь уже совсем с другим выражением. Теперь она была серьезна, как никогда.

Эту сволочь они искали почти три года, но его и след простыл. Им даже удавалось найти тех, кого он еще не успел переженить, надеясь, что он попробует организовать новую свадьбу, но он бросил всех своих подопечных. Лика втайне мечтала, что он и вовсе упокоился, как и полагается столетнему мертвецу, но все чувствовали, что это не так. И вот наконец первый след!

– Есть надежда, что до начала этой Мертвой недели мы его найдем, – продолжил Матвей. – У нас все готово для того, чтобы избавиться от него. Есть место, где в этом году откроется дверь в Навь, его сторожат. И уж тогда мы отправим его туда, где он давно должен быть.

Лика кивнула, а затем не удержалась:

– Мирра, ты должна мне кое-что обещать.

Та удивленно приподняла брови, молча спрашивая, что именно.

– Перед тем, как вы отправите его в Навь, плюнь ему в рожу за меня и скажи, что я буду молиться не только о спасении своей души, но и о том, чтобы ему в аду подобрали самую подходящую компанию. И пусть не сомневается: те молитвы будут гораздо искреннее.

– Обещаю, – очень серьезно заверила та.

Лика знала, что она так и сделает. Оставалось надеяться, что в этом году они его на самом деле поймают, и больше никому не доведется пережить того, что пережили они в деревне Еловое, где по ночам вставали из могил мертвые, брели по дорогам, выискивая оставленное им угощение.