Майкл Лекс - Альтернатива

–Скажи все, что знаешь об этом доме. Есть что-либо важное, чего мы не знаем?

Лев совсем потерялся. Он тяжело сглотнул, после чего, взвешивая каждое рожденное в голове слово, ответил:

–Нет. Все, что я знал, я уже говорил вам. Про смерть бывших хозяев я тоже не имел ни малейшего понятия.

На этом месте Лев пожал плечами. Конечно, многих не устроил такой ответ, но настаивать на продолжении никто так и не стал.

–Может быть, попробуем сегодня завести машины? – спросил Женя.

–Я не думаю, что это хорошая идея, – послышались тихие слова Кости. – Наверно, сегодня всем стоит закрыться на ключ и не выходить из комнат до рассвета. Так будет безопаснее.

Все немного растерялись после такой мысли, но возразить никто ничего не решился. Каждый сейчас вспомнил о странных бумажках, найденных в этом доме. Каждый видел ее содержание. Каждый, кроме Кости, ее сохранил. Но лишь у одного человека не было мелких кривых букв в самом конце. Лишь у одного человека есть оригинал…

Не самая приятная трапеза подходила к концу. Вся грязная посуда с трудом поместилась в два ящика в виде полочек, которые, совсем скоро, отправятся в кладовую. Постепенно круг людей в столовой начинал блекнуть. Сначала из проема вышел удовлетворённо поглаживающий свой живот Герман, пожелав всем спокойной ночи. Хоть он и получил несоизмеримое удовольствие от изобилия еды, настрой компании еще надолго оставит отпечаток беспокойства в его думах.

Следом за ним из столовой удалился Костя, напоследок буркнув пару слов в пустоту. Оставшиеся гости разделились по парам и продолжили делиться впечатлениями от прошедшего дня. Только Настя тихо стояла в стороне и делала вид, будто рассматривает мраморную статуэтку. Хотя изваяние действительно выглядело довольно завораживающе. Изредка ее взгляд падал на Льва, который устало разговаривал с Женей.

“Как же всё это глупо!”– то и дело мелькало в голове у девушки.

На ее щеках выступил алый, едва различимый румянец. Но от стеснения ли, или же от пылающей в груди жизни? Небольшое, по началу, волнение разрасталось всё сильнее. Но чего же на самом деле боится эта застрявшая в детском невинном облике девушка?

Тем временем, ряды бодрствующих продолжали стремительно редеть. Никита с Марго допили бокалы с остатками красного вина и утомленно склонялись к выходу из столовой. Данил и Вера, вяло держась за руки, даже не говорили друг с другом. Лев выглядел будто выжатая после мытья полов тряпка. Он молчал и только изредка кивал своему собеседнику. Разумеется, Женя уже не мог не заметить такой усталости. Наконец, пожав руку приятелю, он с довольным видом отправился спать.

Лев тоже было собирался тронуться к проёму, но нежная рука взяла его холодную ладонь:

–Лев! Можно с тобой… Мне нужно с тобой поговорить.

Марго с Никитой только что вышли из столовой, а Вероника, прекрасно поняв, к чему все идет, осторожно повела Данила в комнату, напоследок лишь махнув Насте рукой на прощание.

Хирург обернулся, но в комнате уже никого не осталось. Несмотря на врожденную нервозность, как же он хладнокровно обращался с другими. Но сейчас на Настю смотрел совсем другой человек.

–Со мной? – переспросил Лев.

Он поднял взгляд на Настю. Обеспокоенная, но в то же время пылкая, с блестящими от жизни глазами, девушка смотрела на него.

–Не волнуйся, Настя. Если еще не отпустило, завтра все точно будет в порядке. А сейчас, выпей снотворного и постарайся подольше поспать. Всё будет хорошо, будь покойна. Я за это ручаюсь.

Он старался не встречаться с ней глазами. Его взгляд смотрел куда-то в сторону, пытаясь выразить пустоту и безразличие.

Как хорошо первое время после пережитых потрясений! Перестаешь бояться практически всех повседневных страшилок. Рука девушки сжалась крепче. Теперь Льву пришлось взглянуть в эти глубокие, хотя, скорее бездонные глаза. Его сердце отдало теплом от стоящей напротив него девушки. Девушки, в которую он влюбился довольно давно.

Со своей же стороны, Настя увидела немного другой взгляд. Глаза Льва отдавали не только теплом и любовью. Девушке не составило труда распознать в этих глазах сомнение, осторожность и неуверенность. Но девушка просто зажмурилась и с безразличием палача выкинула эти дополнительные помехи во взгляде из головы. И вот тогда то и настало безмятежное спокойствие и наслаждение. То, что она сейчас ощущала, что вкушало её сердце, разум и душа, казалось просто неописуемо. Как же она, всё-таки, счастлива!