Кристина Александрова - Идеальное искажение

Моё тело застыло на песке.

– Это моя мама и тётя, – с горечью в голосе пояснил Артемис. – Они не позволяли мне выходить на улицу, запирали дома, как прокажённого. Ровно до тех пор, пока я не пожелал им умереть. Я не хотел этого на самом деле, клянусь, не хотел. Я просто желал выбраться наружу, подышать свежим воздухом, коснуться песка, снова увидеть море. И я увидел…

Фигуры вновь рассыпались мокрым песком. На их месте осталась только пустота, но я неожиданно поняла её смысл.

– Я был один очень долго, – продолжал Артемис. – У меня не было друзей, потому что я не мог позволить себе такую роскошь. Я влюблялся, но не смел приблизиться к объекту своей страсти, потому что любая неосторожная мысль или фраза могла погубить этого человека. И знаешь… это сводит с ума. Но при этом ты даже не знаешь, где твоё личное безумие, а где – искажение.

Мне стало не по себе. А песок уже взвился в воздух, создавая новые фигуры – мужчина впереди, лицом к группе других людей. Все они смотрели на него.

– В одиночестве плохо, и поэтому я начал создавать таких, как я, – продолжал Артемис. – Точнее, таких, как ты. Но из первой группы не выжил никто – я просто не понимал, как отдать им искажение так, чтобы они не умерли.

Фигуры рассыпались одна за другой в случайном порядке, пока не осталась только одна, стоявшая впереди. Скоро рассыпалась и она, сменившись всё тем же парнем, стоявшим на коленях.

– Искажение – это волна, – говорил Артемис. – У неё есть пик, есть провал. На пике своих возможностей я создавал своих союзников, просто союзников, чтобы рядом со мной был хоть кто-то. В провалы, в минуты боли, я пытался создать того, кто сможет меня уничтожить. Только так я видел шанс всё исправить – убить меня самого, потому что я не мог. У меня просто не хватало сил.

Фигура из песка рассыпалась, сменившись молодым мужчиной, сжимавшим кулаки.

– А потом я понял, что должен создать идеальное искажение, – тихо сказал Артемис. – И врага, и союзника в одном лице. Того, кто решит, жить мне или умереть. Того, чьё решение поймёт и примет моё искажение.

Он пару мгновений помолчал. Я почувствовала, как моё тело снова шагнуло вперёд по песчаной косе.

– Но я немного увлёкся, – сказал Артемис.

– Что это значит? – спросила я.

Он в моём теле застыл, всмотрелся в морскую даль, как будто мог видеть меня в своём теле. Я поёжилась.

– Я думаю, что зря искал такую, как ты, – сказал Артемис. – Ведь это же зряшная трата ресурсов, разве нет? Ведь если создать армию таких, как я, можно добиться куда большего, чем то, что у меня есть сейчас. Просто подумай, Яна. Просто подумай…

Передом мной выросли две новые песочные фигуры. Два человека с автоматами, направленными друг на друга.

– Только представь, – не унимался Артемис. – Конец войнам и конфликтам…

Песок осыпался, фигуры теперь лежали на песке, автоматы в стороне, а между ними – скульптура девушки, раскинувшей руки в стороны. Это явно она разметала в стороны тех двоих.

Миг спустя человеческие фигуры рассыпались мокрым песком, взамен выросли крошечные многоэтажки – целый мегаполис на небольшом кусочке пляжа.

– Можно решить все экологические проблемы, – говорил Артемис. – Избавиться от бедности, создать мир, в котором не будет сирот и брошенных детей. Не будет насилия…

Между песчаных многоэтажек проросли огромные деревья, а потом и они рассыпались мокрым песком, вновь оставив после себя только пустошь.

– Мы можем создать любой новый мир, какой только пожелаем, – тихо закончил Артемис. – Но только на одном условии – мы должны сотрудничать. Только так мы сможем поддержать друг друга, только так мы сможем уберечь друг друга от влияния искажения. И…

Ну нет, мы уже это проходили.

– Но ты уже поддался, – вмешалась я. – Внутри тебя уже говорит искажение, оно заставляет тебя так думать.

Артемис замолчал, и в его безмолвии я неожиданно услышала угрозу.

– Ты тоже, – еле слышно сказал он.

– Я же тоже чувствовала это, – не унималась я. – И искажение вовремя остановило меня. Оно сказало, что дар должен служить людям, а не…

– А разве это не служение людям? – вкрадчиво спросил Артемис.

– Нет, – я сжала кулаки, чувствуя, как моё тело невольно повторило этот жест. Вспомнились Денис и Дарина, и колючая тоска сжала сердце. – Это не служение людям. Это твоя личная мания. Она началась ещё тогда, когда ты начал создавать первых…

– Я понял, – сухо отозвался Артемис. – Ты меня разочаровала.