Сергей Савенков - Жизнь номер 2016 - Песни девочки не со звёзд [СИ]

Мир поплыл, и я провалилась во тьму.

Сознание потихонечку возвращалось. Я не открывала глаза. Мне казалось, что от того, как я это сделаю, зависит всё. Если открою правильно, над головой будут гирлянды грибов, а рядом — Мурлыка. Открою неправильно, и рядом будет Илья.

Тело болело, во рту был ужасный вкус. Значит, мне ничего не привиделось.

Я открыла глаза, опёрлась на локоть и осмотрелась.

Мурлыки, конечно же, не было. Не было даже Ильи.

Ива, полянка, ручей.

Я встала. Штаны сползли до колен — они оказались расстёгнуты.

Что?!

Я посмотрела вниз.

Трусиков не было, а между ног запеклась кровь.

Накатило отчаяние.

Он был во мне! Во рту и ТАМ!

Я села и стала себя осматривать, дрожа и поскуливая от шока. Я была не в себе — хотелось содрать свою кожу, вывернуть наизнанку и прополоскать в ручье.

В голове промелькнула последняя мысль: «Что, если я забеременею — забеременею от этого существа?!»

Дальше я только выла.

Спермы и повреждений не обнаружилось. ТАМ ничего не болело.

Я слегка успокоилась.

Конечно, Илья не огромный солдат, но я бы почувствовала. Нет, он делал что-то другое. Может, просто взял трусики, как трофей. Или хотел напугать.

Он ведь меня не убил! Почему?

Я поняла и невесело усмехнулась.

Дурочка-Мика ошиблась, считая, что ей приготовлена роль жертвы.

Нет! С самого начала я была наблюдателем. Люди нуждаются в чьих-то глазах.

Слышен ли звук падающего дерева в лесу, если никого рядом нет? Зачем резать людей, если никто не узнает?

Илья и не думал меня убивать, я была в безопасности.

У Сашки был вскрыт живот, от самых рёбер. В лёгких сумерках червями свисали кишки. На земле валялся бюстгальтер «пуш-ап» — вероятно, Илья спёр его у одной из питалок.

Теперь я заметила то, что не увидела сразу. Из сухих веток Илья сплёл диковинные изваяния. Они были настолько чужие, что от их вида кружилась башка.

Ритуал. Это всё — ритуал. Когда-то так делали предки на праздниках плодородия. Молились богам, резали невинную жертву и пили тёплую кровь.

Кровь в наши дни заменили вином, плоть — хлебом. Но Илье не нужны подделки.

Я пролезла через кусты и побрела в лагерь. Без телефона я не могла позвонить Семёнычу и всё рассказать.

А может, не нужно рассказывать?

Я подавила трусость в зародыше, пока она не разрослась. Чтобы не стать такой, как Мурлыка.

Нет уж! Никто мной не будет командовать!

Мурлыка сидел на крыше. Я заметила его издалека — плоский контур на фоне чуть светлых небес. При виде меня он махнул рукой, спустился и побежал навстречу.

— Мика! Ты вся в крови!

— Думаешь, я не знаю? Кровь не моя.

Мурлыке легче не стало.

— А чья?

— Сашки, из двадцать седьмой.

— Зачем ты её… — он осёкся. — Илья?

Я кивнула.

— А ты говорил, что у нас есть время!

Стало не по себе. Как Мур мог решить, что я убила девчонку? Значит, в его глазах я такая?

Вспыхнула ярость, но сразу погасла.

Я ведь такая и есть. Совсем не девчонка со звёзд.

Больше всего я боялась, что мне не поверят. Чем я докажу, что виноват Илья?

Но Семёныч позвонил Мясоедову, ещё не дослушав рассказ. Сказал: «Ждите тут!», и вышел из кабинета.

Вернулся он вместе с Ильёй.

— Сидите и ждите полицию! — он уселся обратно за стол, плеснул в грязный стакан коньяка и закурил.

Илья расположился в кресле напротив меня. Он был совершенно спокоен: лицо неподвижно, скрученные скотчем руки лежат на коленях. И никаких следов крови.

Помылся?

До самого приезда полиции мы не проронили ни слова.

— Вы совсем охренели?! — спросил Мясоедов с порога. Не дожидаясь ответа, добавил: — Ну, кто тут убийца?

Илья поднял обе руки.

— Это признание вины?

Илья ухмыльнулся.

— Нет. Так считает Семёныч.

Стуча каблуками и бряцая амуницией, в комнату вошла опергруппа. Мясоедов кивнул на Илью:

— Оденьте «браслеты»!

Повернулся ко мне:

— Показывай место убийства. Надеюсь, что там будет труп.

Я покраснела.

— Как вам не стыдно! Она ведь ребёнок. Была…

Автоматчики переглянулись и уставились на Мясоедова, но тот со мной ругаться не стал.

— Двое останутся здесь. С подозреваемого глаз не спускать! Остальные — за мной! Семёныч, тебя это тоже касается. И не забудь понятых!

Семёныч взял пару питалок, нашу и Саши. Мы спустились во двор. Возле служебных машин толпилась куча народу. Заметив начальника, они бросили сигареты.

Мясоедов отдал распоряжения, и мы, почти всей толпой, пошли к лесу.

— Я сказал пацанам, чтобы они не трогали вещи Ильи, — суетился Семёныч. Похоже, ему уже мерещились тюремные коридоры.