Анатолий Махавкин - Ьени Бездны

— Ох ты ж, ё! — выдохнула женщина. — Да ладно!

— Напоминает лестницу, очень большую лестницу, — заметил я, ощутив, как одеревенела кожа на затылке. — Можно даже сказать: бесконечную лестницу.

В паре километров от нас горы расступались и между изломами скал вверх уходила необычайно ровная, как для этого искажённого ландшафта, полоса, прорезанная поперечными чёрточками. Лестница, верхняя часть которой исчезала в низких тучах. Низ сооружения тоже не наблюдался, теряясь за нагромождениями валунов. Мы находились в часе от спасения.

— Думаешь, всё окажется так просто? — спросила Вобла, без особой уверенности в голосе. — Бляха-муха, жопой чую, что во всём этом есть какой-то подвох!

— Если стоять на месте и ждать неприятностей, то можно их и дождаться, — совершенно спокойно заметил Емельянович и взвалил хрюкающего Павлушу на плечо. — Шанс стал много больше — вот и всё, что я могу сказать.

Как вскоре выяснилось, возможность свалить из Бездны получили не только мы. Скала по левую руку чернела огромными дырами, напоминая швейцарский сыр для великана. Одно из отверстий собственно и выпустило нас. Так вот, стоило нам сойти с места и тотчас послышался тихий шелест, который становился громче с каждой секундой. Потом шум смешался с протяжным человеческим воплем и не успел Лаврентьев шарахнуться в сторону, как нас стало на два человека больше. На два знакомых человека.

— Салям алейкум, — сказал Лис, поднимаясь на ноги. — Всегда приятно встретить хорошего человека.

— Это он про меня, — уточнил я, получив недоуменный взгляд Воблы и уставший — Теодора. — Лис и Череп, как по батюшке — понятия не имею.

— Целоваться не станем, — заметила Вобла и прищурившись, оглядела Черепа. — Лысый, а я тебя где-то видела.

— Ты у меня, падла, бутылку коньяка, когда мы тусили у Каспия, отжала, — проворчал тот, прижимая ладонь к разбитому лбу. — Сказала, что пить хотят только те, у кого есть ствол.

— Нехер было своей зубочисткой дразниться, — Вобла коротко хохотнула. — Вспомнила. Выберемся — куплю тебе ящик — залейся, жлоб.

— Может, пойдём? — проскулил Лаврентьев, с тоской глядя на далёкую лестницу, которую периодически заслоняли облака багрового тумана.

Бежать оказалось не так уж просто, несмотря на относительно гладкий камень под ногами. Толчки не прекращались, напротив — они становились всё сильнее и сильнее. Иногда даже приходилось останавливаться и балансировать, пытаясь удержаться на ногах и не свалиться на горячую почву. Та, кстати, тоже становилась всё горячее, а из разлома начали подниматься огненные фонтанчики. И отдалённое громыхание приобретало какие-то совершенно причудливые формы. Казалось…

— Или меня глючит, — выдохнул Череп, бегущий по левую руку Воблы, — или эта дрянь громыхает словами.

— Заклинание, — Теодор скрипнул зубами. — Обращение к духам огня на латыни. Кого-то призывает, сукин кот.

— Кто? — спросил я. — Какой-то местный Гаргантюа, мать его?

— Наш общий знакомый, больше некому, — Теодор снизошёл до пояснения. — Тот, который чуть не прибил тебя, при нашей встрече. Других огнепоклонников-прометеистов я тут пока не встречал. А звук…Вероятно, какое-то эхо от заклинания. Впрочем, всё равно, ничего хорошего это нам не сулит.

— Я же предупреждала!

Последняя громыхающая фраза внезапно обратилась мощнейшим рокотом. Синяя молния сорвалась с низких туч и ударила в разлом, пробежавшись цепью разрядов по огненным фонтанам. Толчок, пришедший мгновением позже, свалил всех на раскалённую почву. Лаврентьев стонал, Павлуша визжал, а Лис выкрикивал какие-то свои восточные ругательства. Я получил пару чувствительных ожогов на ладонях и очередную смену цветовой гаммы. Мир вокруг заметно потемнел, точно в местной стране багровых туч наступал поздний вечер.

— Дело дрянь, — сказала Вобла, помогая мне подняться. Потом она вздёрнула хныкающего Павлушу. — Матюгни этой латинской больше не слыхать. Значит, козёл это сделал всё, что хотел.

— Да, — согласился Теодор. — Реакция очень напоминала ответ. Нужно торопиться, сбор прекратит своё действие приблизительно через час.

Сильно ускорится так и не получилось. Почва перестала дрожать и начала раскачиваться. Такое ощущение, будто я выдул пузырь водки и пошёл кататься на качелях. Тучи опустились совсем низко и начали швыряться молниями в по земле. Когда заряд шарашил близко, волосы вставали дыбом, а ноги сводило болезненной судорогой. После этого зверски ныли все суставы. В довершении всех приятных ощущений, на глазах точно появлялась мутная плёнка. Именно поэтому, восстановив равновесие после очередного наклона, я обнаружил, что бегу не к лестнице, в сторону стены с дырками. Откуда, кстати, торопились очередные гости.