Ширин Шафиева - Не спи под инжировым деревом

Остаток свидания мы провели в странном молчании, словно её заявление провело между нами какую-то невидимую черту, которую каждый из нас не мог переступить – не знаю, почувствовала ли Сайка это, но мне представилось именно так. Когда я сажал её в такси, она вдруг закопошилась в сумке, извлекла оттуда объёмистый бесформенный свёрток и вручила его мне, немного стесняясь, кажется.

– Я испекла тебе круассаны, – прошептала Сайка.

– О… спасибо, – механическим голосом автонавигатора ответил я, поражённый страшной догадкой: она таки хочет взять меня в оборот, свадьбы хочет моя дерзкая, свободолюбивая Сайка, пышного белого платья с неуместной красной ленточкой, и кудахчущих тётушек хочет Сайка, да так хочет, что аж начала учиться готовить. Бежать! Отгрызть себе лапу и бежать!

Но я же люблю её? Преисполненный стыда за своё замешательство, я наградил Сайку поцелуем в губы столь долгим и страстным, что при виде такого разврата и бесстыдства старенький таксист, должно быть, оказался близок к сердечному приступу. На всякий случай я попытался запомнить номер машины и сказал Сайке:

– Позвони мне, когда будешь дома.

Круассаны (шоколадные) оказались ужасными: видимо, до таких кулинарных изысков бедная моя Сайка ещё не доросла. Я их всех скормил крысиному королю без сожаления, кажется, ему понравилось. Выполнив свой долг перед дикой природой, нуждающейся в поддержке человека, я позвонил Джонни и поделился с ним своими переживаниями по поводу Сайки.

– Конечно, я её очень люблю и хочу быть с ней, но ты только представь: это же надо устраиваться на нормальную работу, квартиру брать, потом дети пойдут, она же не захочет брака без детей. Это болото! Оно меня засосёт, и всё – прощай, мировая слава, прощай, богатство, прощай, заграница, в конце концов!

– Чувак, оте…сь от меня, делай как знаешь. Это твоя жизнь, не хочу давать тебе советы, – проскрежетал Джонни мне в ухо. – Пока она тебе ничего же не говорила?

– Прямо – нет, не говорила… – «Значит, пока всё не так критично», – подумал я.

На следующий день Ниязи обрадовал меня известием, что необходимая сумма собрана («Ты звезда, друг мой, так быстро деньги не собираются даже на больных детей и животных!»), и любезно пригласил меня заняться вместе с ним разработкой проекта памятника на моей могиле. Первым естественным порывом моим было отказаться от участия в этой безумной затее, от которой попахивало мошенничеством, о чём я гневно сообщил Ниязи.

– А я думал, что убедил тебя позавчера, – удивился он. – Инсценировать смерть – мошенничество? Имитировать творчество – вот мошенничество!!! – проорал он внезапно. – Быть каким-нибудь Гусейном Гулиевым – это мошенничество!

В соцсетях каждый человек может найти себе зрелище по вкусу. Страницы интеллектуального и не очень юмора, кулинарные блоги для тех, у кого роман с едой, спортивные страницы, полные портретов неправдоподобно округлённых женских ягодиц – для повёрнутых на фитнесе… Ну а те, у кого Богатый Внутренний Мир, непременно подпишутся на страницу Писателя. Нет – ПИСАТЕЛЯ.

У Писателя много ликов. Если он – мужчина, то его страница с красиво снятым и отфотошопленным портретом на обложке изобилует прекрасными цитатами о любви, которые постоянно разносятся фанатами Писателя по сети, подобно тому как семена взорвавшегося бешеного огурца разбрызгиваются по земле с миссией породить новые бешеные огурцы. Чрезвычайно популярен среди одиноких женщин и очень, очень, очень одиноких ранимых мужчин. Осчастливив благодарную аудиторию постом, гласящим: «Присутствие моей любви всегда будет рядом с тобой… Я буду держать тебя за карамельно-звонкую руку, когда ты шатаешься… Я буду кормить тебя журчаще-засахаренной халвой, когда ты голодна… Я буду подавать тебе платок из снов и ветра, если из твоих глаз польется плач… потому что я обещал тебя любить до конца наших жизней… (с) из книги…», получает тысячи восторженных комментариев: «Слова НАСТОЯЩЕГО мужчины», «Вы пишете так, как будто заглядываете прямо в душу!», «Ваша книга для меня откровение!!! Прочитала три раза и еще столько раз прочту!». Посмевший выразить сомнение в гениальности Автора будет немедля закидан мокрыми трусиками (мокрыми от слёз, а вы что подумали?!). Если вдруг случилось, что Писатель – мужчина не только снаружи, но и внутри, он напишет детектив или фэнтези. Выглядеть они будут словно сгенерированные алгоритмом искусственного интеллекта, основанным на изучении средненьких представителей жанра, и тем не менее Писатель наскребёт денег и издаст своё детище за собственный счёт захудалым тиражом, который раздаст всем знакомым и родственникам, а те будут умиляться, гордиться им: какой-де молодец, издал свою книгу!