Ширин Шафиева - Не спи под инжировым деревом

Позади себя я услышал шаги и громкое сопение. Не вовремя обернувшись, я оказался нос к носу с одним из музыкантов группы Born2Burn, имени которого не припомнил.

– Привет, – машинально поздоровался я, ощущая запоздалый холодок в позвоночнике и покачивание пола под ногами (которое, впрочем, могло было быть вызвано также и граппой, и лёгким землетрясением, на которые богата азербайджанская земля).

Парень дёрнул головой, попятился, а потом как-то странно расслабился и преспокойно занялся тем делом, ради которого наведался в уборную. Словом, на моё появление он отреагировал так же, как до него Сеймур, официант Фикрет и мамина сослуживица. Закономерность показалась мне несколько зловещей.

Муха, отчаянно бившаяся о зеркало, постигла тщетность всех своих надежд и упала на пол замертво. Я тихонько покинул туалет.

В зале произошли разительные перемены. Сайка пела песню Frozen Wave, пятую песню нашего последнего альбома, Ниязи вернулся к столу и допивал из бокала Джонни, а сам Джонни пытался играть на синтезаторе и не упасть. Оставалось только надеяться, что, даже если он упадёт, ему хватит силы духа притвориться, что так и было задумано. А ещё за нашим столом прибавилась та, кого я меньше всего ожидал увидеть, – Зарифа.

– Что ты здесь делаешь? – спросил я её. – Ты же не собиралась приходить. У тебя и билета не было.

– Я сказала, что я твоя сестра, – довольно ответила Зарифа. – Они состроили сочувствующие лица и разрешили мне войти без билета. А что, вы тут все напились?

– Зачем ты пришла? – допытывался я.

– Ты хочешь, чтобы я всё время дома сидела? – сварливо ответила моя сестра вопросом на вопрос.

– Уже нарисовала портрет Бахрама?

– Скоро начну, и тогда тебе не поздоровится.

– Это почему ещё?

– Я буду писать маслом.

– Тоже мне, Фрида Кало нашлась.

– Приготовь свою форточку, братишка!

Внимательное изучение Зарифы наводило на одну мысль: что-то в ней сильно изменилось. Она была слишком… весёлой, довольной. Дружелюбной. Сама пришла на концерт, надо же. Она даже подсела к Ниязи и вступила с ним в беседу, тот странный и неудобный вид диалога, который случается между человеком чертовски пьяным и человеком трезвым. Я, оставшись не у дел, развалился на столе, подперев щёку рукой, и смотрел на поющую Сайку. Печаль исходила от неё, рассеиваясь по залу клубами невидимого удушающего тумана. Надвигался день её рождения, который она привыкла справлять в ресторанах, в компании нарядных подруг, красивых, но не слишком, выгодно оттеняющих её саму. И я там тоже всегда был. Тоже выгодно оттеняя её красоту. Теперь Сайка не знала, что ей делать, ведь предполагалось, что я погиб, а ей следует оплакивать меня. Какой уж тут день рождения!

Ночь набирала скорость и силу. Песни закончились, благодарная публика толпилась у стола с дисками. А потом пронырливый Ниязи устроил импровизированный аукцион и продал за двести манатов медиатор, который вроде бы принадлежал мне, но на самом деле я понятия не имею, где он его раздобыл. Это поразило меня до глубины души. Я даже не разглядел покупателя.

– Смотри. – Джонни подкрался ко мне и начал дёргать меня за рубашку. – Она подходит к нему.

Белла стояла прямо перед Эмилем, который оживлённо беседовал со всеми, до кого мог дотянуться языком. Она смотрела на него, скрестив руки на груди, и иронически улыбалась, притоптывая ногой. Мы с Джонни от волнения разве что за руки не взялись. Эмиль мазнул взглядом по объекту своего виртуального воздыхания и… не узнал её. Белла и её подруга приобрели пару дисков и ушли.

– Ты попал, – довольно сказал я Джонни.

– Я своими руками у…у этого мудака, – процедил сквозь зубы мой лучший друг.

– Да ладно, он сам себя наказал. И знаешь, почему это произошло? Как большинство людей сейчас, он не может ни на чём сосредоточиться. Ты посмотри на них, они же все спят на ходу. Инфузории.

– Ну что, здорово было? – К нам подошёл сияющий, как желток в глазунье, Тарлан.

– Ты молодец, – снисходительно похвалил я его.

– Саялы, ты, как всегда, великолепна, – добавил Ниязи. – Предлагаю продолжить вечеринку у меня дома. У нас, кажется, образовались лишние двести манатов.

Я засомневался, но неожиданно Зарифа решила за меня:

– Да-да, идёмте! Ещё совсем рано, давайте развлечёмся. Где ты живёшь?

– На Баилово.

– Круто, я люблю Баилово, – сказала Зарифа. – Там столько загадочных мест и забытых памятников архитектуры. В основном конструктивизма… – Тут она поняла, что её никто не слушает, и примолкла, в ожидании глядя на остальных.