Александр Форш - Зов черного сердца [litres]

Кольцов хотел ответить, но язык снова распух и слова больше не могли пробиться наружу.

– Вижу, что не против, – удовлетворенно хмыкнул Марат. – Все началось в далекие девяностые годы прошлого столетия, когда я вместе с товарищем Анатолием Северцевым основал некую группу по интересам, которую позже СМИ назвали тоталитарной сектой…

…Марат все время оставался в тени, пока Толю обожали, боготворили и готовы были носить на руках, как живого миссию. Какое-то время Марату хватало того, что он имеет, деньги к нему шли стабильно, куда их потратить, теперь тоже вопросов не возникало. И все же ему хотелось большего.

Он хотел быть как Толя! Круче Толи!

Сдать, как тогда говорили, партнера властям казалось очень правильным решением, тем более Марат уже вращался внутри системы и имел некоторые полезные связи, которые в свое время помогли минуть неприятные моменты для рождения будущей империи.

Толю повязали быстро, а Марату объяснили, что возрождать из руин уже нечего и стоит ему только пикнуть, тут же отправится вслед за павшим божеством Северцевым. А то и чего похуже.

Марат понимал, какие люди стояли за всем, потому на долгие годы затих. Он успел сделать карьеру, заработать себе на безбедную жизнь, но чувство незавершенности и обманутости никуда не ушло, наоборот, оно постоянно росло подобно опухоли, давая метастазы и напоминая о себе приступами боли.

Отдушина нашлась в путешествиях. Марат исколесил половину мира и снова понял, что ему скучно. Пляжи, дорогие отели и рестораны не приносили уже прежнего удовлетворения, тогда-то он и вышел на агентство, устраивающее экстремальные туры.

Марат ночевал в трущобах, охотился с копьем на опасных хищников, забирался в горы и спускался в самые глубокие ущелья.

Однажды случилось то, что давно напрашивалось – он заблудился. Кто мог подумать, что случится это не в джунглях Амазонки и не в бесконечных льдах Арктики, а в современном и цивилизованном Стамбуле. Обычным туристам не показывали то, что показали ему – руины древнего храма, не отмеченные ни на одной карте, не задокументированные ни в одной летописи.

Сначала он вообще решил, что его обманули и экстремальные развлечения закончились, слишком уж ухоженными выглядели «развалины». Он обернулся, чтобы высказать претензию гиду, но никого не обнаружил. Покричал для порядка и пошел осматривать достопримечательность, будучи уверенным, что все происходящее часть программы.

Его нашли спустя трое суток. Оборванного, грязного с сильно отросшими волосами. Создавалось полное ощущение, что он провел в заброшенном месте не три дня, а не менее месяца. Сам Марат не хотел вспоминать пережитое, и память пошла ему навстречу, закрыла потайную дверь, за которой и хранились теперь страшные воспоминания…

… – Я видел призраков монахов, неприкаянно бродивших по опустевшим коридорам их бывшей обители; наблюдал за расправой над ними; видел смерть и новое рождение, а гид на голубом глазу заявил, что меня не было три дня. – Кулаки Марата непроизвольно сжимались, пока он рассказывал свою историю: – Не убить его я не мог, таково было условие моего освобождения.

В том старом храме я действительно получил то, к чему стремятся люди, приходя к святыням. Просветление. Моя миссия состоит в том, чтобы создать на земле новую религию, основанную на тотальном подчинении и безоговорочном служении культу.

Иначе нельзя! Не работает иначе!

Люди по сути своей стадо, а стаду нужен пастух. Тот, кто явился мне там, пообещал сделать меня таким пастухом. Взамен попросил сущий пустяк – освободить его из заточения. Ведь когда-то ему поклонялись, приносили жертвы, возносили молитвы.

Потом взяли и забыли.

А ведь даже боги не могут долго обходиться без того, чтобы в них верили и помнили.

То, что делал Толя и ему подобные, сущий пустяк в сравнении с теми возможностями, которые открывались передо мной. Кстати, Толю пришлось убить, потому как он пугал меня разоблачением, тряс перед носом каким-то компроматом. Зная его, я просто предложил снова стать партнерами. Но Толя дал заднюю, заподозрив неладное, и тогда я узнал, что такое зов хозяина. Он может свести с ума, может убить, а может призвать и подчинить. Кто-то поддается быстрее, кого-то приходится подождать, как твою ведьму, например. Толя сдался быстро. Даже неинтересно как-то.

Тима, ты не заснул?

– …гребаный урод! – Выплюнул Кольцов окончание фразы с вернувшейся возможностью разговаривать.