Наталья Тимошенко - Игра с огнем

— Моя бабка после того, как дочурку арестовали, уехала отсюда. В вашем змеином гнезде ей не дали бы жизни. Особенно после того, как выяснилось, что моя мать не только преступница, но еще и в подоле принесла неизвестно от кого. Даже не знаю, что в глазах жителей вашего захолустья хуже. У бабки сердце больное было, за мной смотреть не могла, вот я и жила в детдоме. Хорошо хоть квартира от нее осталась, — Кристина презрительно скривилась, давая понять, что никаких теплых чувств к родственнице не испытывала.

Максиму, на самом деле, было все равно, он просто пытался тянуть время, дожидаясь приезда следователя. Если только тот, конечно, прочитал смс.

— Тамара мне все и рассказала, — продолжила Кристина. — Она сама долго искала книгу, ведь та пропала при пожаре. Нашла только копии некоторых страниц, прочитала, поняла, что всем хозяйкам основ стоит жить рядом, особенно если ритуал не был завершен. Так они могли уравновешивать и сдерживать друг друга. Она даже Элизу разыскала, хотя та вообще в другой стране жила, и обманом привезла в Лесной. Та, бедолага, ничего не помнила, с огнем своим справляться не умела, вот Тамара ей и помогала, как могла. Уж не знаю, почему она ей ничего не рассказала. Ингу из Москвы тоже она привезла, замуж удачно выдала. Тамара со многими в городе была знакома, умела вовремя подсуетиться. Инге, правда, здесь не нравилось, она подговорила свою подружку Маринку сбежать. Та только и рада была, все надеялась, что в другом месте новую жизнь начнет. Все алкоголики так думают. Тамара бы им в жизни не позволила, у нее на всех компромата хватало, вот они втайне от нее планы и строили.

— Откуда ты все это знаешь?

— Что-то Тамара рассказала, что-то сама узнала, когда сведения собирала, — пожала связанными плечами Кристина. — Мою мать она тоже хотела уговорить вернуться, а о том, что силу я получила, она не знала. Да и я не знала, на самом деле. Просто после ее приезда начала интересоваться, книгу разыскала. Она, оказывается, у матери в вещах так и валялась. — Кристина вздохнула, опустила голову, а затем снова посмотрела на Максима, и теперь в ее глазах плескалась злость. — Ну что, развлекла я тебя? Все запомнил? Теперь будь другом, исполни просьбу.

— Какую? — напрягся Максим, не ожидая такого поворота.

— Застрели меня.

— Что?!

— Убей. Раз уж поймал, не дай отправить меня в тюрьму. Я хорошо помню рассказы матери и туда не пойду ни за какие коврижки. Если у меня не будет нормальной жизни хозяйки всех стихий, то другой я не хочу. Наелась за столько лет.

Максим крепче сжал пистолет.

— Я не судья, выносить тебе приговор не стану.

Кристина рассмеялась. Презрительно и зло.

— Что, кишка тонка? Ума хватило меня вычислить, а убить мужества уже не хватает? Я грохнула шесть человек, в том числе девушку, с которой ты спал. Наверное, она тебе даже нравилась, да? Когда ты позвонил мне, и я назвала тебя по имени, она из кожи вон лезла, чтобы дать тебе понять, где ее искать. Слышала наш разговор, но ничего не могла сказать. Я не позволила. Видел бы ты, как она рыдала, умоляла меня отпустить ее, в ногах валялась. Так надеялась на тебя, на твою помощь, а ты теперь не можешь даже отомстить за нее?

— Замолчи! — велел Максим. Яростный комок заворочался внутри, требуя нажать на спусковой крючок.

— Я заперла ее в подвале без воды, облила стены бензином и ушла. Она сама себя убила, потому что не смогла сдержать огонь. Ты не ответил на ее звонок, не пришел ее спасти, так хоть отомсти, будь мужчиной!

Максим сжал зубы, нацелился прямо в лоб. Рука мелко дрожала, но он точно знал, что попадет. Когда-то он хорошо стрелял, а теперь ярость сама направит пулю, куда нужно.

— Ну же, стреляй! — подначивала Кристина. — Сколько лет ты жалел о том, что не убил убийцу своего сына? Да, он в тюрьме, но однажды выйдет и будет жить, а твой сын нет. Хочешь повесить на себя еще одну неподъемную ношу? Я все равно не пойду в тюрьму, не сделаешь ты, сделает кто-то другой. Стреляй!

Наверное, Максим выстрелил бы. Злость внутри клокотала так сильно, что он ничего не видел, кроме высокого ровного лба без единой морщинки, в который целился. Отомстить. За Мишку, за Элизу. Это все, что он хотел.

— Папа, нет!

Максим не услышал, как Яна вошла, и сейчас не обернулся к ней. Одного взгляда на Кристину хватило, чтобы понять: Яне здесь не место.

— Яна, беги!

Лицо Кристины исказил хищный оскал. Яна вскрикнула, и Максим даже сказать ничего не успел, как возле него с диким гулом пронесся порыв ветра, а в следующее мгновение Яну впечатало в стену. Максим видел ее боковым зрением, заставляя себя смотреть на Кристину, не спускать с нее глаз.