Тим Ваггонер - Врезано в плоть [litres]

Он боялся, что Дин спишет его видения на очередной симптом «взбитых мозгов» или, того хуже, углядит в этом признак того, что заражение распространяется быстрее, чем кажется. Лучше придержать новости при себе, хотя Дин, конечно, разозлится, когда правда все же выплывет наружу. Он всегда злится.

Дин взял его за руку и помог подняться:

– Опираться на нее больно?

Сэм мотнул головой:

– На самом деле она по большей части просто онемела.

– Звучит не так утешительно, как ты полагаешь. Ладно, наведайся к белому другу, а потом посмотрим, что можно вытряхнуть из нашего Призрака Торгового Центра.

Сэм хотел одернуть брата, чтобы не высмеивал внешность доктора Мартинеса, но тут его обоняние, приглушенное последние пару дней, неожиданно вернулось в норму. Он потянул носом воздух и нахмурился:

– Ты чувствуешь запах дыма?

Конрад стоял на парковке перед «Уиклайн-Инн», всего в нескольких метрах от двери охотников. Благодаря подарку госпожи с поиском их не возникло никаких проблем. На таком расстоянии руна, вырезанная у него на ладони, жгла холодом почти невыносимо. Но Конрад терпел, потому что это было благо, дарованное темной госпожой, а потому и мучения тоже есть не обуза, но оказанная ему честь.

Он мог явиться за охотниками в любой момент, но долгие годы научили его не только ценить терпение, но и планировать. Поэтому после того, как эти двое расправились с двухголовой тварью Гаррисона, Конрад вернулся на велосипедную фабрику, которая была так не похожа на замок, в котором он родился, но все же годилась в качестве временного прибежища, и погрузился в раздумья.

Он провел большую часть ночи, разрабатывая и отвергая один план за другим касательно того, как избавиться от охотников. Некоторые казались слишком сложными и с большой вероятностью грозили провалиться, другие чрезмерно полагались на случайность, а третьи привлекали излишне много внимания, чего Конрад всеми средствами желал избежать. Он приблизился к цели ближе, чем за все прошедшие триста лет, он не хотел покидать город и Кэтрин, пока не останется иного выбора. В конце концов, когда горизонт порозовел от первых лучей восходящего солнца, Конрад принял решение. План был прост – наверное, именно из-за этого над ним пришлось размышлять так долго, – но элегантен и с капелькой иронии, которую он находил восхитительной и не мог перед ней устоять.

В алхимии все сводилось к четырем основным элементам, из которых возникли все создания: Земля, Воздух, Вода…

И Огонь.

Он достал из кармана стеклянный пузырек и сломал восковую печать. В сосуде лежало мумифицированное тельце крохотного, похожего на ящерицу существа. Он приберег эту кроху на особый случай, который, кажется, как раз пришел.

Конрад аккуратно вытряхнул зверька на не отмеченную госпожой левую ладонь, поднес ко рту и осторожно подышал на него. Внезапно пергаментно-сухая кожа стала ярко-алой, она напиталась жидкостью, сделалась мягкой и влажной. Зверек зашевелился на ладони, крохотные черные глазки заморгали в утреннем свете.

Конрад снова поднес его к губам и прошептал единственное слово: «Охотники».

Температура тела саламандры начала расти, и к тому времени, как Конрад добрался до мотельной двери, жар стал почти таким же болезненным, как холод руны. Он стал на колени, опустил руку и осторожно посадил зверька на землю. Саламандра заскользила вперед и прижалась мордочкой к двери. Конрад ощущал волны жара, исходящие от ее тельца, как будто перед ним была доменная печь, а не маленькая ящерка. Спустя секунды дверь в том месте, где ее касалась мордочка саламандры, почернела и обуглилась, и зверек двинулся вперед, прожигая собой туннель.

Если все пойдет по плану, Конрад уйдет не только с удовлетворением от смерти двух охотников, как бы приятно это ни было, – он получит последний элемент, необходимый, чтобы сдержать обещание, данное темной госпоже много лет назад. Надо только подождать, пока появится Жнец. Если две смерти не выманят такого, как он, то что еще?

В настроении лучшем, чем за последние десятилетия, Конрад, насвистывая старую немецкую застольную песенку, отошел на безопасное расстояние и приготовился наблюдать веселье.

Поначалу Дин решил, что у Сэма для полного счастья еще и обонятельные галлюцинации появились, но потом он тоже учуял запах, который становился все сильнее. Запах отличался от обычного дыма, было в нем что-то химическое, сочетание бензина и серы. Дин осмотрелся в поисках источника, но первым заметил его Сэм.