Джек Кетчам - Девушка по соседству

Как я уже сказал, в этом и была суть Игры.

Потому что пойманного Коммандо привязывали к дереву в роще, руки связывали за спиной, ноги вместе.

И еще ему вставляли кляп. И завязывали глаза.

И выжившие солдаты могли делать с ним что угодно, а остальные – даже «убитые», могли за всем этим наблюдать.

Мы этим особо не увлекались, но время от времени давали себе волю.

Атака продолжалась, быть может, с полчаса.

Плен мог длиться весь день.

И это, что ни говори, было страшно.

Эдди, конечно, все сходило с рук. Часто мы просто боялись его ловить. Он мог в любой момент развернуться – и все правила шли к чертям, а тут уж Игра превращалась в кровавую потасовку. Если же его все-таки ловили, то возникала другая проблема: как его отпустить. Сделать что-нибудь, что ему не по вкусу, было все равно что разворошить пчелиный улей.

Однако именно Эдди привел к нам свою сестрицу. И как только Дениз стала частью группы, Игра совершенно изменилась.

Не сразу. Сначала все шло как всегда. Мы по очереди играли роль Коммандо, – ты получал свою порцию, я свою, – но теперь с нами была эта девчонка .

Сначала мы старались вести себя с нею поаккуратнее. Вместо того чтобы чередоваться, мы позволяли ей быть тем, кем она хочет. Солдатом или Коммандо. Потому что она была новичком в Игре и потому что была девочкой.

А она вдруг стала делать вид, что до безумия хочет вышибить из Игры нас всех, пока ее не поймали. Словно для нее это был некий вызов. Как будто любой день Игры мог наконец стать тем днем, когда она выиграет, пребывая в роли Коммандо.

Мы знали, что это невозможно. Начать с того, что меткости у нее нуль.

Так что Дениз ни раз не выиграла в «Коммандос».

Ей было двенадцать лет. У нее были кучерявые рыжеватые волосы, а кожа вся в веснушках.

У нее начала появляться грудь, а толстые бледные соски стояли торчком.

Я поразмышлял об этом и уставился на трейлер, «карни» и грузчиков.

Но Дениз не отставала:

– Сейчас лето, – сказала она. – Так почему мы не играем?

Она распрекрасно знала, почему мы не играли, но была по-своему права – Игру могло отменить только внезапное нашествие холодных ливней. Ну и чувство вины.

– Мы слегка староваты для этого, – сказал я.

Она пожала плечами:

– Ага. Может, и так. А может, вы просто трусите.

– Может. Слушай, у меня идея. Почему бы тебе не сказать своему братцу, что он трус?

Она засмеялась.

– Да. Конечно. Сейчас.

А небо становилось все темнее.

– Будет дождь, – сказала Шерил.

Мужчины явно думали так же. Они растягивали брезент вдоль балок, край его вытянули на траву – на всякий случай. Работали они быстро, стараясь собрать «чертово колесо» до того, как хлынет ливень. Одного из них я узнал – он был тут прошлым летом, кудрявый блондин-южанин, Билли Боб, или Джимми Боб, или что-то в этом роде, он разок дал Эдди сигарету, которую тот безостановочно клянчил. Одно это уже не позволяло его забыть. Сейчас он сколачивал части «колеса» вместе слесарным молотком, смеясь над какой-то фразой толстяка, стоявшего рядом. Смех был визгливый и резкий, почти бабский.

Молоток звякал, грузовики рычали позади нас, слышно было, как завелись генераторы, застучало оборудование – и внезапным стакатто дождь всей мощью обрушился на плотно утоптанную землю.

– Получите!

Я вытащил рубашку из джинсов и натянул ее на голову. Шерил и Дениз уже бежали к деревьям. До дома мне было ближе, чем им. Дождя я не боялся. Но это был хороший повод убраться оттуда. От Дениз.

Не верилось, что она всерьез говорила об Игре.

Понятно было, что дождь не продлится долго. Лило слишком сильно. Может, когда он кончится, появятся остальные ребята, и я от нее отделаюсь.

Я пробежал мимо них, жавшихся друг к другу под деревьями.

– Я домой, – крикнул я. Волосы Дениз прилипли к ее щекам и ко лбу. Она снова улыбалась. Рубашка ее насквозь промокла.

Я увидел, что Шерил потянулась ко мне. Своей длинной костлявой рукой.

– А можно мы с тобой? – прокричала она. Дождь громко лупил по листьям. Я решил, что Шерил как-нибудь это переживет. И продолжал свой бег.

Дениз и Эдди, подумал я. Ну и парочка.

Если я когда-нибудь во что-то вляпаюсь, то только из-за них. Из-за него или из-за нее. Так и будет.

Когда я пробегал мимо дома Чандлеров, Рут была на крылечке, вынимая почту из ящика. Она улыбнулась и помахала мне, а вода потоком неслась вниз по водостоку.

Я так никогда и не узнал, какая кошка пробежала между Рут и моей матерью, но что-то такое случилось, когда мне было лет восемь-девять.